[Православная беседа] [Ответы и комментарии] [Написать ответ]
Отправлено Crossader, православный (РПЦЗ), 02:29:41 17/05/2001
в ответ на:
Re: Еще об экстрасенсорике — о контактах с духами., отправлено
Sunny Morning,
православие, 20:35:46 16/05/2001
Так. Сначала после опрометчивого утверждения, что в Библии и слова нет об «экстрасенсорике», когда Вам ясно показали, что Вы не правы и Вы это просто проглотили без всякой реакции, как будто «я тут и не при чем», последовал ряд не менее опрометчивых утверждений. Поговорим же о том, о чем Вы так с легкостью рассуждаете. Ну, зачем Серафим Роуз написал свою книгу – Вам уже достаточно остроумно ответили. На этом останавливаться не будем. Честно говоря, мне показалось, что у Серафима Роуза достаточно ясно описаны различия между «духовными очами» и «чувственными». Я заостряю лишь Ваше внимание. Чувственное представление о мире духов человек ищет прежде всего сам. В начале просто из любопытства, может быть и случайно, а потом, познакомившись поближе – специально. Здесь у человека всегда есть выбор – делать или не делать. Опрометчивый человек, прельщенный человек, понятно, выбирает – делать. Интересно же. Потом всякие интересные перспективы открываются, можно прозорливым стать, целителем, просто кем-то совсем неординарным и популярным и т.д. В духовном видении человек не нуждается сам. Здесь другое. Здесь Бог ставит перед фактом без всякой на то человеческой воли. Он ставит перед фактом, он руководит и направляет. Здесь Воля Божья, а не воля человеческая, не ВЫБОР, а ФАКТ. Кстати, с архимандритом Софронием здесь действительно есть хороший «пример». Я не являюсь поклонником его творчества и как-то особо не стремился никогда читать его, потому просто сошлюсь на мнение одного достаточно известного церковного журналиста Егора Холмогорова. Вы не поленитесь, почитайте, пожалуйста. ——————————————————————————- Теперь, после этого «методологического введения» о самом о. Софронии. Ваш вопрос подвиг меня к тому, чтобы открыть книгу, которую я не открывал, наверное, года четыре — вышедший в 1994 г., в Петербурге, в издательстве САТИСЪ сборник архим. Софрония «О молитве». Открыл — и очень четко осознал, что с теми мими друзьями из прихожан МП, которые зачитываются этими произведениями, ставят у себя среди икон фотографию их автора, цитируют его как великий духовный авторитет — мы попросту разные люди и разные христиане. Потому я и уверен, что обречены провалы сблизить с Патриархией всех истинно-православных христиан, что у нас уже и духовность разная — пахнуло от книги чем-то бесконечно чужим и далеким. Не знаю, режут ли Вам слух подобные слова и высказывания: "Подлинная молитва, единящая нас с Всевышним, есть ни что иное, как свет и сила, сходящие на нас с небес. Она по сущности своей трансценлирует нас в иной план. В этом мире нет источника энергии для нее." (с. 9)? Подобного рода словес в этой книге немало. Еще больше в ней слова «я», столь чуждого всем святым подвижникам Православия. Сама книга может быть отнесена скорее всего к лрическому жанру рассказа автора о своих мистических переживаниях и духовном опыте. То есть мы встречаемся со страшной опасностью — подменой общецерковного опыта, Святого Предания личным духовным опытом, замена святоотеческй традиции претензией на особые, личные мнения, «согласованные напрясмую с Богом». Эти откровенные субъективность и «лиризм» меня более всего и смутили. Вот характерный пример. Как рассуждает о. Софроний о прелести: >"Духовник при встрече с лицами, которые говорят ему о своих видениях, заботиится прежде всего о том, чтобы верно распознать источник видения: было ли оно истинно дано Свыше, или только порождением возбужденной фантазии, ии следствием влияния неприязненных (???-Е.Х) духов. Задача подчас трудная и чрезвычайно ответственная. Если данное от Бога мы припишем сопротивной силе, то рискуем впасть в хулу на Духа Святого. И наоборот: если демоническое действие признаем за Божетственное, то толкнем доверяющего нам исповедника на почитание демонов. Отсюда всем без исключения духовникам необходима усердная и постоянная молитва вообще и на каждый отдельный случай, чтобы Сам Господь сохранил его от погрешностей в суждениях своих. Когда духвнику положение вещей неясно, то у него в распоряжении остается «психологическй прием»: предложить исповеднику быть недоверчивым ко всякого рода особым явлениямю ... Конечно, такой метод не более чем паллиатив, и прибегать к нему не должно легкомысленно. Опыт показал, что когда кто-либу искушает брата своего, то тем самым толкает его на раздоажение и огорчение" Если бы статья не называлась с претензией «О духовническом служении» (Из записок афонского духовника), то можно было бы просто предположить, что автор неполон и изложил только часть дела, а остальное попросту подразумевает. Но само название работы должно требовать предельной полноты и корректности. Сравним же это с записками другого афонского духовника — о. Иеронима, жившего в прошлом веке. Сравним, прежде всего, сам подход к проблеме. Идет разговор монаха с духовником о бывших монаху видениях, в частности монах упоминает о двух видениях особенно тайных, которые даже духовнику ему не велели рассказывать: 1.Когда монах плыл на лодке, то волны морские, ветер, птицы, деревья и камни восхваляли Бога. 2. Монах увидел бездонный купол, и уже совсем устремился в него, но убоялся и удержал себя. И вот что отвечает духовник: > Вот, видишь ли, о. Феофан, я справедливо поздравил тебя с прелестью. Выслушай мое объяснение: когда я был еще в миру и мне случилось прочитать Шестоднев св. Василия Великого, в котором есть объяснение 148 псалма, где св. Василийговорит, что некоторые думают, будто поименованные в псалме творения, одушевленные и неодушевленные, непосредственно хвалят Творца, но это несправедливо, ибо они не имеют разума, а другие и чувств не имеют: только разумные творения способны хвалить Творца за многоразличную красоту и премудрую гармонию природы, а сама природа не имеет сознания хвалить Творца своего; хотя и приходили ко мне некоторые пустынники и гворили противное, но я сего никогда не приму. Вот, видишь-ли , старче, как св. отец разрешил твое видение? А предлесть знала, что я об этом предмете имею правильное познание, потому и не велела тебе сказывать мне о сем, дабы нудуть тебя самомнением, что будто бы ты умнее дурака — духовного отца твоего. >Также и другое высокое видение твое , о котором не велено объяснять мне, пахнет тоже прелестью, ибо виденный тобою великий храм являет свободную игру демонского воображения вещественного, и ты имел в то время свободу твоего ума, который ты мог возвратить назад к себе, ибо в истинном видении этого не бывает: там только ум видит то, что ему показывается, но не имеет свободы сократить или умножить, продолжать или остановитть видение. Смотри в Добротолюбии объяснение о сем преп. Григория Синаита — разговор его с преп Максимом Кавсокаливским, когда св. Григорий спросил его: что во время восхищения ума, имеет ли он свободу? Преп. Максим отвечал: нет, ум тогда не имеет никакой свободы своей, а только водится благодатью! Поэтому и другие св. отцы единогласно говорят, что истинное, благодатное видение должно быть всегда невольное, за которое человек не отвечает, а за вольное принятие видения человек отвечает. Потому-то св. Отцы советуют, чтобы добровольно ничего не принимать, и даже ничего и не желать видеть и слышать, хотя бы что показалось и истинное. Даже и снам не каким не верить, ибо через веру в них многие погибли. Даже и невольному видению не должно верить совершенно, без рассуждения и откровения о сем опытным, но всегдв иметь оное под сомнением, ибо Один Бог весть оное — истинное-ли оно, или ложное.... Надеюсь, что Вы, Александр, не утомились длинной цитатой, но зато почувстввовали разницу ы двух духовнических подходах — опора на учение отеческое, на твердый камень церковного опыта у о. Иеронима, и доверие к «психологическим ходам» и личному духовному опыту у о. Софрония. Не собою назначен духовник, но Церковью, не свое суждение он произносит, но тех, кому дана власть вязать и решить. Именно на основе общецерковного опыта должно выноситься всякое суждение в таком тонком деле как духовничество, да и в любом пастырском деле. У отца же Софрония чувствуется острый привкус субъективизма, привкус совершенно искажающй всякое восприятие его сочинений, заставляющий сквозь них продираться не без трудностей. Немало там ярких, мудрых и светлых мыслей, большинство из них почерпнуты автором от Отцов, но оболочка у всего этого явно не отеческая по духу. Это не только мое мнение. Помнится в номере 2 сборника работ воспитанников МДА я встретил одно, кажется кандидатское сочинение, посвященное разору воззрений о. Софрония, там тоже были отмечены его крайне субъективистско-либеральные аскетические и богословские воззрения. А вот какие примеры я обнаружил в воспоминаниях о Симеона, одного из учеников архим. Софрония. >А потом добавил: «Да и вообще, что вам еще остается? Вы же не можете повернуть назад. Перед вами пропасть? Ну прыгайте, прыгайте!» И тут он разразился громким смехом: «Я-то уже прыгнул — теперь ваша очередь!» > «Послушайте, у меня ведь все то же самое! Однако я не могу препираться с Богом, потому что ОН дал мне — конечно, довольно скупо, — способность не препираться с Ним. Так что делайте как я!» > «Не беспокойтесь, посмотрите на меня! Бог совершил со мной то, что мог; может быть удалось и неплохо, ничего не знаю, об этом Ему судить». (Альфа и Омега. № 2(5). Москва. 1995. с. 187. В общем слово «я» вырывается из уст о. Софрония не реже чем из моих. Я вот, правда, никого не рискую учить молитве... Сама установка о. Софрония на создание «Добротолюбия ХХ века» — фактическую замену всего святоотеческого наследия одним лишь старцем Силуаном, распространение его личного духовного пути как универсального явления — совершенно неправославна по духу. Она скорее напоминает опыт создания католических орденов. Возникшая и весьма активная Ассоциация преп. Силуана Афонского (при всем моем уважении к лично мне знакомым ее деятелям) также есть некоторая подмена целостного отеческого аскетического учения на опыт одного из афонских подвижников и его жизнеописателя. То, что за «интерпретацию» наследия преп. Силуана взялись прежде всего либеральные парижане, уже соорудившие конфетку в стиле «make love — not war» — при том, что главный аскетический совет самого старца был впостоянном памятовании грозящей нам душевной погибели, бушующего вокруг нас адского водоворота ("Держи свой ум во аде и не отчаивайся", также не внушает никакого оптимизма. Тот же дух чувствуется и в цитируемом Вами обращении. Есть, в этих, слегка прикрытых смирением, словах и претензия на исклчительное положение, на то самое «старчество» > ...Если примем за внимание мой возраст... я теперь де-факто являюсь старейшим из духовников Православной Церкви. Есть и явная подмена объективности церковного опыта субъективностью личного «откровения» >И еще последнее дерзание мое: скажу, что Дух Божий извещает меня об истинности слов моих относительно Русской Церкви и ее богоданного Патриарха. > Умоляю вас всех, послушайте слово, которое дает мне Бог и за которое вся ответственность на мне, Дерзает отец Софроний на страшное дело — призвать к послушанию себе всех иноков России, беря на себя все последствия, весь грех, если путь подчинения МП, на который он призывает встать всех иноков — есть путь ложный. Дай Бог, чтобы Господь не послушал этой клятвы, и не взыскал по ней с клянущегося.
Ответы и комментарии: