Игнатий (Брянчанинов), свт. - Аскетические опыты. Том I

“Дом души — терпение: потому что она живет в нем; пища души —смирение: потому что она питается им [1] ” сказал святой Илия Евдик.

Точно: питаясь святою пищею смирения, можно пребывать в святом дому терпения. Когда же недостанет этой пищи, то душа выходит из дому терпения. Как вихрь, похищает ее смущение, уносит, кружит. Как волны подымаются в ней различные страстные помыслы и ощущения, потопляют ее в глубине безрассудных и греховных размышлений, мечтаний, слов и поступков. Душа приходит в состояние расслабления, мрачного уныния, часто приближается к пропастям убийственного отчаяния и совершенного расстройства.

Хочешь ли неисходно пребывать в святом дому терпения? — Запасись пищею, необходимою для такого пребывания: стяжи и умножай в себе помышления и чувствования смиренные. Вид смирения, приуготовляющий к терпению скорбей пред пришествием их и способствующий к благодушному терпению скорбей по пришествии их, святыми Отцами назван самоукорением.

Самоукорение есть обвинение себя в греховности, общей всем человекам и в своей частной. При этом полезно воспоминать и исчислять свои нарушения Закона Божия, кроме блудных падений и преткновений, подробное воспоминание которых воспрещено Отцами, как возобновляющее в человеке ощущение греха и услаждение им [2].

Самоукорение есть иноческое делание, есть умное делание, противопоставленное и противодействующее болезненному свойству падшего естества, по которому все люди, и самые явные грешники, стараются выказывать себя праведниками и доказывать свою праведность при помощи всевозможных ухищрений. Самоукорение есть насилие падшему естеству, как служит ему насилием молитва и прочие иноческие подвиги, которыми царствие небесное нудится, и которыми нуждницы восхищают е [3] . Самоукорение имеет, при начале упражнения в нем, характер бессознательного механизма, то есть, произносится языком без особенного сочувствия сердечного, даже в противность сердечному чувству; потом, мало-помалу, сердце начнет привлекаться к сочувствию словам самоукорения; наконец самоукорение будет произносится от всей души, при обильном ощущении плача, умалит пред нами и закроет от нас недостатки и согрешения ближних, примирит ко всем человекам и к обстоятельствам, соберет рассеянные по всему миру помыслы в делание покаяния, доставит внимательную, исполненную умиления молитву, воодушевит и вооружит непреодолимою силою терпения.

Смиренными мыслями самоосуждения исполнены все молитвословия Православной Церкви. Но иноки уделяют ежедневно часть времени на упражнение именно в самоукорении. Они стараются при посредстве его уверить, убедить себя, что они — грешники: падшее естество не хочет верить этому, не хочет усвоить себе этого познания. Вообще для всех иноков полезно самоукорение: и для новоначальных, и для преуспевших, и для пребывающих в общежитии, и для безмолвников. Для последних опаснейшая страсть, потребляющая все делание их, есть высокоумие: [4], так напротив основная для них добродетель, на которой зиждутся и держатся все прочие добродетели, есть самоукорение. Потому-то авва безмолвников Нитрийских и сказал, что главнейшее делание их по его усмотрению, есть постоянное самоукорение [5]. Самоукорение достигнув полноты своей, искореняет окончательно злобу из сердца, искореняя из него совершенно лукавство и лицемерство, непрестающие жить в сердце, доколе самооправдание обретает в нем место. Преподобный Пимен Великий сказал, что ненавидение лукавства заключается в том, когда человек оправдывает ближнего, а себя обвиняет во всяком случае [6]. Изречение это основано на словах Спасителя: Спаситель наименовал всякого, осуждающего ближних, лицемером [7]. При самоукорении безмолвник увидит всех человеков святыми и Ангелами, а себя грешником из грешников, и погрузится, как в бездну, в постояннее умиление.

Превосходные образы самоукорения мы имеем в Рыданиях преподобного Исаии Отшельника и в 20 Слове святого Исаака Сирского. Святой Исаак, которого книга вообще содержит наставления для безмолвников, сделал такое заглавие своему Слову: Слово, содержащее в себе нужнейшее и полезнейшее повседневное напоминание безмолвствующему в келлии своей, и призволяющему внимать единому себе. “Некоторый брат, говорит святой Исаак: написал следующее, и полагал это непрестанно пред собою в напоминание себе: В безумии прожил ты жизнь твою, о посрамленный и достойный всякого зла человек! по крайней мере охранись в этот день, оставшийся от дней твоих, принесенных в жертву суете, вне благой деятельности, обогатившихся деятельностью злою. Не вопроси об этом мире, ни о состоянии его, ни о монахах, ни о деятельности их, какова она, ниже о количестве подвига их, — не вдайся в попечение о чем либо таком. Исшел ты из мира таинственно, вменился мертвым ради Христа: уже не живи более для мира, ниже для того, что принадлежит миру, да предварит тебя покой, и да будешь жив о Христе. Будь готов и приуготовлен понести всякое поношение, всякую досаду, и поругание, и укоризну от всех. Прими все это с радостью, как точно достойный этого. Претерпи с благодарением Богу всякую болезнь, всякую скорбь и беду от бесов, которых волю ты исполнял. Мужественно терпи всякую нужду и горесть, приключающиеся от естества. С упованием на Бога перенеси лишение потребностей тела, вскоре имеющих обратиться в гной. Это все восприми с благим произволением в надежде на Бога, не ожидая ни избавления, ни утешения от кого иного. Возверзи на Господа все попечение твое [8], и во всех искушениях твоих осуди себя самого, как причину их. Не соблазнись ничем, и не укори никого из оскорбляющих тебя: потому что ты вкусил от запрещенного древа, и стяжал различные страсти. С радостью прими эти горести; пусть они потрясут тебя сколько-нибудь, чтоб ты усладился впоследствии. Горе тебе и злосмрадной славе твоей! душу твою, исполненную всякого греха, ты оставил без внимания, как бы неосужденную, а других осудил и словом и помышлением. Оставь эту пищу свиней, которою ты доселе питаешься. Что тебе за дело до человеков, о скверный! Как не стыдишься ты общения с ними, проведши жизнь безумно! Если ты обратишь внимание на это, и все это будешь помнить, то может быть спасешься при содействии Божием. Если же нет: то пойдешь в темную страну, в селения бесов, которых волю ты исполнял бесстыдно. Вот! я засвидетельствовал тебе все это. Если Бог праведно воздвигнет на тебя человеков воздать тебе за досады и укоризны, которые ты помыслил и произносил против них: то весь мир навсегда должен восстать против тебя. И так отныне престань действовать, как действовал доселе, и претерпевай попускаемые тебе воздаяния. — Все это напоминал себе брат ежедневно, чтоб находиться в состоянии претерпевать, с благодарением Богу и с своею душевною пользою, искушения или скорби, когда они придут. Будем и мы претерпевать с благодарением попускаемое нам, и получать пользу благодатью человеколюбивого Бога”. Самоукорение имеет то особенное, полезнейшее, таинственное свойство, что возбуждает в памяти и такие согрешения, которые были совершенно забыты, или на которые не обращено было никакого внимания.

Упражнение в самоукорении вводит в навык укорять себя. Когда стяжавшего этот навык постигнет какая либо скорбь, — тотчас в нем является действие навыка, и скорбь принимается, как заслуженная. “Главная причина всякого смущения, говорит преподобный авва Дорофей, если мы тщательно исследуем, есть то, что мы не укоряем себя. Отсюда проистекает всякое расстройство: по этой причине мы никогда не находим спокойствия. И так не удивительно, что слышим от всех святых: нет иного пути кроме, этого. Не видим, чтоб кто либо из святых, шествуя каким другим путем, нашел спокойствие! А мы хотим иметь его, и держаться правого пути, никогда не желая укорять себя. Поистине если человек совершить тьмы добродетелей, но не будет держаться этого пути, то никогда не престанет оскорбляться и оскорбить, губя этим все труды свои. Напротив того: укоряющий себя, всегда в радости, всегда в спокойствии. Укоряющий себя, куда бы ни пошел, как сказал и авва Пимен, что бы ни случилось с ним, вред ли, или бесчестие, или какая скорбь, уже предварительно считает себя достойным всего неприятного, и никогда не смущается. Может ли быть что спокойные этого состояния? Но скажет кто либо: Если брат оскорбляет меня, и я, рассмотрев себя, найду, что я не подал ему никакого повода к этому: то как могу укорять себя? Поистине, если кто исследует себя со страхом Божиим, тот найдет, что он всячески подал повод или делом, или словом, или каким либо образом. Если же и видит, как говорит, что в настоящее время не подал никакого повода: то когда-нибудь прежде оскорбил его или другого брата в этом деле или в каком ином, и должен был пострадать за это, или за какой другой грех, что часто бывает. Так! если кто рассмотрит себя, как я сказал, со страхом Божиим, и исследует свою совесть: тот всячески найдет себя виноватым” [9]. — Чудное дело! начиная укорять себя машинально, насильно, мы достигаем наконец столько убеждающего нас и действующего на нас самоукорения, что при помощи его переносим не только обыкновенные скорби, но и величайшая бедствия. Искушения уже не имеют такой силы над тем, кто преуспевает, но, по мере преуспеяния, они становятся легче, хотя бы сами по себе были тяжеле. По мере преуспеяния крепнет душа, и получает силу терпеливо переносить случающееся [10]. Крепость подается, как бы особенно-питательною снедью, углубившимся в сердце смирением. Эта-то крепость и есть терпение.

Несомненная вера в Промысл Божий утверждает в терпении и способствует самоукорению. Не две ли птицы ценятся единым ассарием, сказал Господь ученикам Своим, и не едина от них падет на земли, без Отца вашего. Вам же и власи главнии вси изочтени суть. Не убойтеся убо [11]. Этими словами Спаситель мира изобразил то неусыпное попечение, которое имеет Бог; и которое может иметь только один всемогущий и вездесущий Бог, о рабах и служителях Своих. Таким попечением Бога о нас мы избавлены от всякого малодушного попечения и страха о себе, внушаемых нам неверием. Смиримся убо под крепкую руку Божию, да ны вознесет во время, всю печаль нашу возвергше Нань, яко Той печется о нас [12]. Когда мы подвергаемся скорби, Бог видит это. Это совершается не только по Его попущению, но и по Его всесвятому промышлению о нас. Он попускает нам потомиться за грехи наши во времени, чтоб избавить нас от томления в вечности. Часто случается, что тайный и тяжкий грех наш остается неизвестным для человеков, остается без наказания, будучи прикрыт милосердием Божиим; в это же время, или по истечении некоторого времени, принуждены бываем пострадать сколько-нибудь, вследствие клеветы или придирчивости, как бы напрасно и невинно. Совесть наша говорит нам, что мы страдаем за тайный грех наш! Милосердие Божие, покрывшее этот грех, дает нам средство увенчаться венцем невинных страдальцев за претерпение клеветы, и вместе очиститься наказанием от тайного греха. Рассматривая это, прославим всесвятой Промысл Божий, и смиримся пред ним.

Поучительный пример самоосуждения и самоукорения, соединенных с славословием праведных и многомилостивых Судеб Божиих, подали три святые иудейские Отроки в плену и в пещи вавилонских. “Благословен еси Господи Боже отец наших, говорили они, хвально и прославлено имя Твое во веки. Яко праведен еси о всех, яже сотворил еси нам, и вся дела Твоя истинна, и прави путие Твои, и вси суди Твои истинны, и судьбы истинны сотворил еси по всем, яже навел еси на ны и на град святой отец наших Иерусалим: яко истиною и судом навел еси сия вся на ны грех ради наших. Яко согрешихом и беззаконновахом, отступивше от Тебе, и прегрешихом во всех [13]. Святые Отроки, за верность свою истинному Богу ввергнутые в разженную пещь, и не сгорая, но пребывая в ней как бы в прохладном чертоге, признавали и исповедывали себя согрешившими вместе с соотечественниками, которые действительно отступили от Бога. По любви к ближним они распространяли на себя согрешения ближних. По смирению, будучи святыми и праведниками, не захотели отделяться от братий, порабощенных греху. Из этого состояния, из состояния самоосуждения, смирения и любви к человечеству, из оправдания попущений Божиих, они уже принесли молитву Богу о спасении своем. Так и мы будем славословить Промысл Божий и исповедать греховность нашу при всех встречающихся напастях, и наших частных, и общественных, — на основании этих славословия и исповедания умолять Бога о помиловании. Священное Писание свидетельствует, что рабам Божиим, шествующим путем заповедей Божиих, посылаются особенные скорби в помощь их деятельности, как и Спаситель мира сказал, что Отец небесный всякую розгу творящую плод о Христе, очищает, да множайший плод принесет [14]. Эти очистительные скорби именуются попущениями или судьбами Божиими; о них воспел святой Давид: Судьбы Господни истинны, оправданны вкупе [15]. Судьбам Твоим научи мя! Пусть узнаю и уверюсь, что все, случающееся со мною горькое, случается по промыслу Божию, по воле Бога моего! Тогда познаю и то, что судьбы Твоя помогут мне в немощном и недостаточном моем Богоугождении [16].

В пример того, каким образом судьбы Божии вспомоществуют рабам Божиим, желающим благоугодить Богу, как они возводят их к той святой деятельности, к которой они никак не достигли бы без помощи судеб Божиих, приведем события с константинопольским вельможею Ксенофонтом, с его супругою и двумя сыновьями. Богатый и знаменитый Ксенофонт проводил жизнь самую благочестивую, какую общее благочестие христиан того времени соделывало возможно посреди мира и какую ныне можно проводить разве только в удалении от мира. Он желал, чтоб два сына были наследниками и имущества его, и положения при дворе императорском, и благочестия. Тогда славилось училище в сирийском Вирите (нынешнем Бейруте). Туда Ксенофонт отправил детей своих для изучения премудрости века сего. Путь из Константинополя в Вирит — морем. Однажды сыновья, посетив отца по случаю его опасной болезни, возвращались к училищу. Внезапно поднялась сильнейшая буря на Средиземном море, корабль разбило, оба юноши были выкинуты волнами в разных местах на берега Палестины. В таком бедственном положении, напитанные с детства помышлениями и влечениями благочестивыми, сыновья Ксенофонта признали в постигшей скорби призвание Божие к монашеской жизни, и, как бы по взаимному соглашению, поступили в палестинские монастыри. По прошествии значительного времени, они встретились друг с другом; по прошествии значительного времени, Ксенофонт узнал, что корабль, на котором ехали его дети, разбит бурею, и что все находившиеся на корабле пропали без вести. Глубоко огорченный отец прибегнул к молитве; после всенощного келейного бдения он получил Божественное откровение, что сыновей его осеняет особенная милость и благодать Божия. Поняв из этого, что они приняли монашество, зная что в Палестине, против берегов которой корабль претерпел крушение, находится монастырей многое множество, Ксенофонт с супругою отправился в Иерусалим: там он увидел сыновей, и уже не возвратился в Константинополь. Из Иерусалима он распорядился имуществом, которое было продано: деньги, вырученные за него розданы монастырям, церквам и нищим. Ксенофонт и Мария (так называлась его супруга) последовали примеру сыновей своих, Иоанна и Аркадия, вступили в монашество, в котором и родители и дети достигли великого духовного преуспеяния [17]. Они никак не сподобились бы его, если б пребыли в мирской жизни, хотя и весьма благочестивой. Бог, презирая их преуспеяние, привел к нему неисповедимыми судьбами Своими. Путь судеб Божиих горек, как засвидетельствовал святой Апостол: Его-же любить Господь наказует: биет же всякого сына, его-же приемлет [18]. Последствия судеб Божиих вожделенны, неоценимы. Из жизнеописаний многих других избранников Божиих убеждаемся, что Бог посылает в помощь благому деланию рабов Своих скорби, ими очищает и совершает это делание. Одно собственное делание человека недостаточно, как замечает преподобный Симеон Новый Богослов. “3олото, говорит он, покрывшееся ржавчиною не может иначе очиститься и возвратить естественную светлость как будучи ввергнуто в огонь и тщательно выковано молотами: так и душа, осквернившаяся ржавчиною греха и соделавшаяся вполне непотребною, не может иначе очиститься и возвратить древнюю красоту, если не пребудет во многих искушениях, и не вступит в горнило скорбей. Это изъявляется и словами Господа нашего: Продаждь имение твое, и возми крест твой, и гряди во след Мене [19]. Здесь крестом знаменуются искушения и скорби. Раздать все свое имение, и вместе не подвизаться мужественно против случающихся искушений и скорбей, служит, по мнению моему, признаком души нерадивой, неведущей своей пользы: потому что от одного отвержения имений и вещей ничего не приобретут отвергающие их, если не претерпят до конца в искушениях и скорбях ради Бога. Не сказал Христос: в отложении вещей ваших, но в терпении вашем стяжите души ваши. Явно, что раздаяние имений и бегство от мира похвально и полезно; но оно одно, само по себе, без терпения искушений, не может соделать человека совершенным по Богу... Расточивший нуждающимся имение и удалившийся от мира и вещества, кичится с великим услаждением в совести своей о уповании мзды, и иногда тщеславием выкрадывается самая мзда. Кто ж, по раздаянии всего убогим, претерпевает печали с благодарением души, и жительствует посреди скорбей: тот вкушает всякую горесть и болезненный труд, а мзда его пребывает неокраденною; его ожидает великое воздаяние в этом и будущем веке, как подражателя Христовым страданиям, как пострадавшего с Ним во дни наведения искушений и скорбей. И поэтому умоляю вас, братия о Христе, постараемся по слову Господа, Бога и Спасителя нашего, Иисуса Христа, как отверглись мы мира и всего, что принадлежит миру, так и пройти сквозь тесные врата [20], заключающиеся в отсечении нашего плотского мудрования и воли, в бегстве от них: потому что без умерщвления для плоти, для похотей ее и воли, невозможно, получить отраду, избавление от страстей и свободу, являющуюся в нас из утешения, производимого Святым Духом [21]”. Отчего мы не желаем подвергнуться скорбям, которые попускаются нам Промыслом Божиим во спасение душ наших, к которым призывает нас Сам Бог? — Оттого, что над нами господствуют сластолюбие и тщеславие: по внушению первого мы не хотим утеснять наше тело; по внушению второго мы дорожим человеческим мнением. Обе эти страсти попираются живою верою, так как, напротив, действуют по причине неверия. На вопрос преподобного аввы Дорофея: “Что мне делать? я боюсь стыда бесчестий, святой Иоанн Пророк отвечал: “Не переносить бесчестия есть дело неверия. Брат! Иисус сделался человеком, и перенес бесчестия: неужели ты больше Иисуса? Это — неверие и бесовская прелесть. Кто желает смирения, как говорит, и не перенесет бесчестия: тот не может приобрести смирения. Вот, ты услышал истинное учение: не пренебреги им. Иначе пренебрежет и тебя дело. О стыде: Приводя себе на память всенародный стыд пред Господом, который постигнет грешников, ты вменишь временный стыд ни во что [22]”. Вообще памятование вездесущия и всемогущества Божия удерживает сердце от того колебания, в которое усиливаются привести его помыслы неверия, опираясь на тщеславие и неправильную любовь к телу. Сказал Святой Пророк Давид: Предзрех Господа предо мною выну, яко одесную мене есть, да не подвижуся. Сего ради возвеселися сердце мое, и возрадовася язык мой: еще же и плоть моя вселится на уповании! [23]. Возвеселися сердце мое от действия веры и смирения! слова славословия Бога и самоукорения доставляют радость устам и языку! самая плоть моя ощущает силу нетления, входящую и изливающуюся в нее из ощущений сердца сокрушенного и смиренного, Утешенного и утешаемого Богом!

Если никакое искушение не может коснуться человека без воли Божией: то жалобы, ропот, огорчение, оправдание себя, обвинение ближних и обстоятельств суть движения души против воли Божией, суть покушения воспротивиться и противодействовать Богу [24]. Устрашимся этого бедствия! Размышляя о какой бы то ни было скорби нашей, не будем умедлять в размышлении, чтоб оно неприметным образом не отвлекло нас от смиренномудрия в явное или прикрытое самооправдание, в состояние, противное смотрению о нас Божию. Не доверяя немощи нашей, прибегнем скорее к верному оружию самоукорения! На двух крестах, близ Спасителя, были распяты два разбойника. Один из них злоречил и хулил Господа; другой признал себя достойным казни за злодеяния свои, а Господа страдальцем невинным. Внезапно самоукорение отверзло ему сердечные очи, и он в невинном страдальце-человеке увидел страждущего за человечество всесвятого Бога. Этого не видели ни ученые, ни священники, ни архиереи иудейские, не смотря на то, что почивали на Законе Божием и тщательно изучили его по букве. Разбойник делается Богословом, и пред лицом всех, признававших себя мудрыми и могущественными, насмехавшихся над Господом, исповедует Его, попирая своим святым мнением ошибочное мнение мудрых о себе и сильных собою. Разбойника-хулителя грех богохульства, тягчайший всех прочих грехов, низвел во ад, усугубил там для него вечную муку. Разбойника, пришедшего при посредстве искреннего самоосуждения к истинному Богопознанию, исповедание Искупителя, свойственное и возможное одним смиренным, ввело в рай. Тот же крест — у обоих разбойников! противоположные помышления, чувствования, слова были причиною противоположных последствий. Со всею справедливостью эти два разбойника служат образом всего человечества [25]: каждый человек, истратив свою жизнь неправильно, в противность назначению Божию, во вред своему спасению и блаженству в вечности, есть по отношению к самому себе и тать, и разбойник, и убийца. Этому злодею посылается крест, как последнее средство к спасению, чтоб злодей, исповедав свои преступления и признав себя достойным казни, удержал за собою спасение, дарованное Богом. Для облегчения страданий и доставления утешений духовных при распятии и пребывании на кресте, распят и повешен на древе крестном вочеловечившийся Бог близ распятого человека. Ропщущий, жалующийся, негодующий на свои скорби окончательно отвергает свое спасение: не познав и не исповедав Спасителя, он низвергается во ад, в вечные и бесплодные муки, как вполне отчуждившийся, отвергшийся Бога. Напротив того открывающий посредством самоукорения свою греховность, признающий себя достойным временных и вечных казней, входит мало-помалу самоукорением в деятельное и живое познание Искупителя, которое есть живот вечный [26]. Распятому на кресте по воле Божией, славословящему Бога с креста своего, открывается таинство креста, и вместе с этим таинством таинство искупления человеков Богочеловеком. Таков плод самоукорения. По отношению к всемогущей и всесвятой воле Божией не может быть иных соответствующих чувств в человеке, кроме неограниченного благоговения и столько же неограниченной покорности. Из этих чувств, когда они сделаются достоянием человека, составляется терпение.

Господь наш Иисус Христос, Царь неба и земли, пришедши для спасения рода человеческого с неоспоримыми доказательствами Своего Божества, с беспредельною власти над всею видимою и невидимою тварью, не только не был принят человеками с подобающею Ему славою и честно, но и встречен ненавистью, подозрением, замыслами убийственными; во все время земного странствования был преследуем клеветою, злословием, придирчивостью, лукавством; наконец схвачен, как преступник, во время ночной молитвы Своей, связан, влачим с насилием, представлен на суд, решившийся прежде суда на убийство, подвергнут насмеянию, заушениям, заплеваниям, разнообразным терзаниям и пыткам, смерти на кресте, смерти бесчестной — уголовных преступников. Стоит безмолвно и неподвижно кроткий агнец пред стригущим его: так стоял Господь пред безбожными судиями Своими и бесчеловечными убийцами, Божественным молчанием отвечая на дерзкие вопросы, клеветы и поругания. Самоосуждение и самоукорение были не свойственны Ему, непричастному грехов: молчанием Он прикрыл Свою Божественную правду, чтоб мы, самоосуждением и самоукорением отрицаясь от нашей поддельной, мнимой правды, могли соделываться причастниками Его правды всесвятой и воесовершенной. Ни правда падшего естества, ни правда Закона Моисеева не могли ввести нас в утраченное вечное блаженство: вводит в него правда Евангелия и креста. Нет совершенного между человеками по добродетелям человеческим: к совершенству христианскому приводит крест Христов, и печатлеет это совершенство, даруемое Духом Святым. Смирение возвело Господа на крест и учеников Христовых смирение возводит на крест, который есть святое терпение, недостижимое для плотских умов, как было непонятным молчание Иисуса для Ирода, понтийского Пилата и иудейских архиереев. — Будем молить Господа, чтоб Он открыл нам таинство и даровал любовь креста Своего, чтоб сподобил нас претерпеть должным образом все скорби, которые попустятся нам всеблагим Божиим промыслом во времени для спасения нашего и блаженства в вечности. Господь обетовал нам: Претерпевый до конца, той спасется [27] . Аминь.

[1] Цветособрание святого Илии, гл. 62. Добротолюбие, ч. 4.

[2] Филофея Синайского, гл. 13. Доброт., ч. 2.

[3] Матф. XI, 12.

[4] Преподобных Варсонофия Великого и Иоанна ответ 311.

[5] Алфавитный Патерик, о архиепископе Феофиле и аввы Дорофея, Поучение 7.

[6] Алфавитный Патерик.

[7] Матф. VII, 5.

[8] Пс. LIV, 23.

[9] Поучение 7 о самоукорении.

[10] Там же.

[11] Матф. X, 29, 30.

[12] Петр. V, 6, 7.

[13] Дан. III, 26-29.

[14] Иоанн. XV, 2.

[15] Пс. XVIII, 10.

[16] Пс. СХVIII, 108, 175.

[17] Четьи-Минеи, января 26 дня.

[18] Евр. XII, 6.

[19] Матф. XIX, 21; Марк. X, 21.

[20] Лук. ХIII, 24.

[21] Слово 4, издание 1852 года.

[22] Ответ 304.

[23] Пс. XV, 8, 9.

[24] Святого Петра Дамаскина, книга 1, Доброт., ч. 3.

[25] Преподобный Исаия Отшельник. Слово 8. Гл. 2.

[26] Иоанн. XVIII, 3.

[27] Матф. XXXIV, 13.

Аскетические опыты. Том I

О терпении