Двенадцать лет назад Святейший Патриарх Алексий II выразил пожелание о возобновлении Ферапонтова монастыря. Монастыря все еще нет. Получается - он там никому не нужен? Что Вы думаете по этому поводу?
Есть открытое письмо, которое приведено ниже, оно немного освещает тему. Простите, что оно длинное. Если кто-то по каким-либо соображениям не хочет отвечать здесь в теме, то параллельно эта же тема открыта на сайте www.ferapontovo.ru
ЧТО ПРОСЯТ ВЕРУЮЩИЕ В ФЕРАПОНТОВО?
(материал публиковался в печати в 2001 году)
С открытием прихода в Ферапонтове десять лет назад верующие начали хлопоты о возрождении монашеской жизни в стенах монастыря. Во время своего приезда в Вологодскую епархию в 1992 году Святейший Патриарх Алексий II выразил губернатору пожелание о возобновлении Ферапонтова монастыря. Это же пожелание Святейший повторил при хиротонии епископа Вологодского и Великоустюжского Максимилиана.
Неоднократно приходским советом направлялись в Министерство культуры РФ бумаги с обоснованием возможности восстановления традиционного назначения обители. В ответе присылались отписки, не вполне соответствующие поставленному вопросу. Главной причиной отказов указывались имеющиеся в соборе фрески Дионисия.
Интересно, если бы прославленный Дионисий знал, что служит препятствием для открытия монастыря, что бы он сказал на это Министерству культуры?
Собственно, фрески Дионисия служат беспочвенным поводом для отказа потому, что на них никто не посягает. Верующие не просят собор, как не просят и другие строения монастыря, где расположился музей. О чем же идет речь?
Община просила создать двухстороннюю комиссию для рассмотрения возможности устройства монашеской жизни. Со своей стороны, верующие составили проект предложений по совместному использованию территории монастыря музеем и монастырем. Однако никаких обсуждений не последовало ни с ними, ни с епископом Максимилианом, направившим свое ходатайство в Министерство культуры. Почему же комиссия не пожелала встретиться ни с Владыкой, ни с общиной? Может быть, такой разговор все-таки должен состояться?
Что же предлагают верующие для возрождения обители? Они просят Надвратные церкви, которые приход арендует у музея вот уже 10 лет, и разрешение восстановить келейный корпус на старых фундаментах, то есть там, где он был до изгнания монахинь. Причем, если по музейным соображениям нельзя восстанавливать кельи на прежних местах, община согласна на любое указанное музеем место в стенах монастыря, вплоть до конца ограды.
То есть, речи о соборе Рождества Богородицы с фресками Дионисия вообще нет. Более того, предложенный документ общины оговаривает недвусмысленно, что все, что касается собора и режима его использования, остается в компетенции музея. Зачем тогда ссылаться в отказах на собор?
Зададимся еще одним вопросом: зачем музею монастырь? Ответ прост: музею монастырь не нужен. Это ясно и без пояснений. Но ведь это не довод для решения вопроса. Музей ВМЕСТО монастыря, эстетика ВМЕСТО духовности, экскурсии ВМЕСТО молитвы - это искаженная логика.
Разве музей строили монахи? Разве ЭКСПОЗИЦИЮ расписывал Дионисий? Преподобный Мартиниан разве в музее упокоился? А ведь, его нетленные мощи по современной логике находятся в ведении музея. И если на этом маленьком пространстве место осталось только для музея, тогда в должностные обязанности сотрудников музея должны быть включены обязательные молитвы с поминовением всех дарителей и жертвователей монастыря за все 600 лет, на чьи вклады строилась и сохранялась вся та красота, которая теперь именуется музеем. А иначе, это – неисполнение последней воли почивших.
Один из ответов-отписок отсылает верующих вместо Ферапонтова в Горицы. Это звучит примерно так же, как если бы заезжий турист, войдя в Ферапонтов монастырь, сказал: зачем здесь нужен музей уже есть Кирилло-Белозерский заповедник - огромный, просторный, размещайте свои экспозиции, на целое столетие хватит работы. Не покажется ли это высказывание странным? Также нелепо звучит и первое.
У каждого монастыря своя история, свои обычаи и особенности. Ни одна обитель не повторяет другую. И не случайно именно в Ферапонтове сохранились фрески. Это дивное поэтическое место буквально для того и создано, чтобы здесь возрождалась иконопись. Не случайно именно здесь, в Ферапонтовском приходе, зародилась идея восстановления древней иконописной традиции.
Второй адрес, куда посылают желающих иночествовать, еще дальше, чем Горицы. Им говорят: преподобный Ферапонт пришел на пустое место, идите и вы в глухие леса.
Есть и третий вариант отсылки - поселить монастырь к строящейся в Ферапонтовской церкви. Предложение дельное, и оно почти совпадает с тем, что предлагает община, которая намерена использовать это место в несколько ином направлении. Поскольку сам монастырь является особо значимым местом, то наряду с келейным зданием в его стенах должны быть еще разгрузочные территории за его пределами. Это - дом для паломников, мастерская для иконописцев. Именно для этой цели будет использован имеющийся у общины церковный дом и строящаяся церковь.
Почему-то монашествующих хотят изобразить темными варварами, которые как только войдут на территорию монастыря, так фрески в соборе сразу рухнут. От потока туристов они не рухнули, а от монахов осыпятся? Келейный корпус за монастырским кладбищем, например, будет ничем не хуже дощатого сарая, который стоит на фасаде вместо игуменского корпуса.
Главный приводимый довод, почему не быть монастырю в монастыре - это тот, что будто нельзя вести в нем хозяйственную деятельность. Но разве не хозяйственная деятельность - завоз музеем пиломатериалов для строительных лесов? Разве не с хозяйственной деятельностью связано круглосуточное дежурство вневедомственной охраны? Милиционерам надо и пить, и есть, и обогреваться, и заезжать их машинам под Святые врата. И разве не хозяйственная деятельность - устройство среднего этажа в Казенной палате для фондохранилища? Реставрацией это никак не назовешь, если его там никогда не было раньше. И каменная ограда 1980-х годов, которую возвели не на том месте, где она была, развернув Водяные врата боком к озеру - разве это не хозяйственная деятельность?
В интервью с первым заместителем губернатора области И.А.Поздняковым, опубликованном в «Красном Севере» 7 октября 2000 года, затронута монастырская тема. Конечно же, вскользь, и конечно же, с отрицанием такой возможности. Ответ готов, а разговора еще не было. Иван Анатольевич так же избегает обсуждения проблемы с представителями Церкви, как и Министерство культуры. Откуда такое неуважение? Его категорическое «нет» имеет сноску на ЮНЕСКО. Что это за пугающая нас организация? Когда это ЮНЕСКО стало страшилом? На учете у этой солидной международной организации находятся не менее выдающиеся шедевры, но это не значит, что к ним доступ запрещен. Напротив, поток туристов к ним увеличивается. А что касается церковного их использования, то службы в храмах, находящихся на учете в ЮНЕСКО, идут по всему миру. Недаром приезжавший в Ферапонтово представитель ЮНЕСКО сам задавал директору музея вопрос о действующем монастыре.
Скажите кому-нибудь из французов, что нельзя совершать богослужения в Соборе Парижской Богоматери! Или итальянцу объясните, что проведение мессы в Сикстинской Капелле вредно для уникальных фресок! Удивлению и возмущению их не будет границ. Такое предположение сочтут кощунственным. А что же в Ферапонтове? С какой стати появление монахов в монастыре стало несовместимо с музеем?
В своем интервью корреспонденту газеты Иван Анатольевич подчеркнул, что жизнь села Ферапонтова должна протекать традиционно. Нельзя не согласиться. Действительно, экологию здесь составляет не только природа, но и крестьянский уклад. Уместно продолжить эту мысль и напомнить, что из 600-летней истории села 430 лет здесь действовал монастырь. Так не лишайте это святое место всей его полноты! Сюда едут прежде всего - к СВЯТЫНЯМ!
В заключение хочется выразить надежду на то что двухсторонняя встреча все-таки состоится. Надо хотя бы выслушать доводы друг друга. Потому что совершенно ясно, откуда берутся министерские ответы. Когда 10 лет тому назад верующие просили для богослужений храм в монастыре, та же комиссия теми же доводами отвечала «нет» и «никогда нельзя», но поскольку Музей фресок Дионисия тогда присоединился к просьбе прихода, Министерство разрешило. Может, и теперь пора проявить заинтересованность в этом деле? Может, пора прислушаться к пожеланию нашего первоиерарха - Святейшего Патриарха Алексия II о будущем Ферапонтова? И вместо разделения на противоборствующие стороны объединить усилия к процветанию нашей общей жемчужины?!
|
Нужен ли в Ферапонтово монастырь?