"Помилуй мя - краткое слово, но оно нашло море человеколюбия, потому что где милость - там все блага... Будешь ли ты в умывальнице - молись; будешь ли ты в дороге, или на постели, или где бы ты ни был - молись. Ты - храм Божий: не ищи же места - нужно только духовное расположение. Хотя бы ты стоял перед судьей - молись; когда гневается судия - молись. Некогда впереди было море, позади - египтяне, а посредине - Моисей: великое было затруднение для молитвы, но велика была и широта молитвы. Моисей ничего не произносил, а Бог говорит ему: что вопиеши ко Мне? (Исх. 14, 15). Уста его не говорили, но ум взывал. Так и ты, возлюбленный, когда стоишь перед судией гневным, беспощадным, угрожающим величайшими наказаниями, или перед другими палачами, делающими то же самое, - молись Богу, и в то время, как ты будешь молиться, волны утихнут. Судия против тебя? Ты прибегай к Богу. Начальник нападает на тебя? Ты призывай Господа. Разве Он человек - чтобы тебе искать Его в каком-нибудь месте? Бог всегда близ есть. Если ты хочешь просить человека, то сначала спрашиваешь, что он делает, не спит ли, не занят ли, и слуга не отвечает тебе. У Бога нет ничего такого: куда бы ты ни ушел и стал призывать Его, Он слышит, ни занятия, ни посредник, ни слуга не отделяют Его от тебя. Скажи: помилуй мя! - и Бог мгновенно делается присущим...
Он не ожидает окончания молитвы - еще прежде, нежели окончишь ты молитву, ты уже получаешь дар". (Святитель Иоанн Златоуст)

Вчера был день памяти святителя. Эти утешительные слова нашла в православном календаре.

                

"В самом деле, не говори мне, что такой-то восседает на колеснице, высоко поднимает брови и окружен толпою телохранителей; не говори ни об его поясе, ни о крике глашатая. Нет, покажи мне отличие начальника не в этом, но в его состоянии по душе, то есть, управляет ли он своими страстями, побеждает ли недуги (сердца), например, обуздывает ли пристрастие к деньгам, укрощает ли ненасытную любовь плотскую, не сохнет ли от зависти, не возмущается ли сильною страстию тщеславия, не боится ли и не трепещет ли бедности или неблагоприятной перемены, не умирает ли от этого страха. Такого-то покажи мне начальника; вот это - власть. Но если он, управляя людьми, сам раболепствует страстям, о таком я скажу, что это раб более всех людей. У кого внутри гнездится горячка, о том, хоть внешний вид тела нисколько не показывает этой болезни, врачи однакож наверное говорят, что он одержим сильною горячкой, тогда как простые люди этого не знают. Так и я о человеке, у которого душа в рабстве и в плену у страстей, несмотря на то, что внешний вид его ничего такого не показывает, а (показывает) противное, скажу, что он - более всех раб, потому что в нем глубоко гнездится греховная горячка, и насильственная власть страстей утвердилась в самой душе. А кто сбросил с себя эту власть, не увлекается злыми пожеланиями, не страшится, не трепещет безрассудно нищеты и безславия, и прочих тягостей настоящей жизни, того, хоть он одет в рубище, сидит в тюрьме и закован в цепи, назову начальником, и свободным, и царственнее царей".
(Иоанн Златоуст. Беседа о наслаждении будущими благами и ничтожестве настоящих.)

Отче Иоанне Златоусте, моли Слова Христа Бога, спастися душам нашим.