Древний Патерик

Сказал авва Антоний: я знал монахов, после многих трудов павших и пришедших в исступление ума, потому что вознадеялись на свое дело как угодное Богу и потому что извратили заповедь Того, Кто сказал: вопроси отца твоего, и возвестит тебе, старцы твоя, и рекут тебе (Втор. 32: 7).
Сказал опять: монах вполне должен полагаться на старцев, если можно, сколько ему ходить шагов или сколько пить капель в своей келье, чтобы как-нибудь ему в этом не погрешить. Брат, погрешивший в этом, нашел в пустыне уединенное и тихое место и просил отца своего, говоря: позволь мне поселиться в нем; я надеюсь на Бога и на твои молитвы, ибо я имею много потрудиться. И не позволил ему авва его, говоря: истинно знаю я, что ты много имеешь трудиться, но потому, что ты не имеешь старца, не можешь надеяться, что твое дело угодно Богу, и потому, что ты дерзаешь думать, что исполняешь дело совершенно монашеское, этим погубляешь труд свой и рассуждение.
Сказал авва Антоний: бьющий кусок железа (кузнец - ред.) наперед смотрит мыслью, что намеревается сделать: серп, меч или топор. Так и мы должны размышлять: к какой добродетели приступить нам, чтобы не трудиться понапрасну.
Брат спросил авву Арсения, желая слышать от него слово. И старец сказал ему: всею силою своею подвизайся так, чтобы внутреннее делание было по Богу, и победишь внешние страсти.
Сказал опять: если взыщем Господа, Он явится нам. А если будем удерживать Его, то пребудет с нами.
Сказал авва Даниил: в один день позвал меня авва Арсений и говорит мне: успокой отца твоего, дабы он мирно отшел ко Господу, и он помолится Ему о тебе и благо ми будет (Исх. 20:12).
Сказал авва Анувий: с того времени, как имя Божие наречено на мне [1], ложь не исходила из уст моих.
Сказал авва Агафон: монах не должен доводить себя до того, чтобы совесть обличала его в каком-либо деле.
Сей авва Агафон, когда хотел умереть, пребыл три дня с открытыми глазами. Братья толкнули его, говоря: авва Агафон, где ты? Он отвечал им: я стою пред судищем Божиим. Они спрашивают его: и ты боишься? Он отвечает им: я по силе моей делал, дабы соблюсти заповеди Божии; но я - человек, почему знать: угодил ли я Богу? Братья говорят ему: и ты не уверен в делах своих, что они по Богу суть? Старец отвечает: не имею дерзновения, пока не предстану Богу, ибо иное - суд Божий и иное - суд человеческий. Когда же они хотели спросить его еще о другом слове, он говорит им: сделайте любовь, не говорите больше со мною, я не свободен, - и скончался в радости. Ибо братья видели его отходящим из сей жизни с таким же нежным выражением, как когда кто прощается с своими друзьями и возлюбленными. А имел он великую бодрственность во всем, ибо без сей бодрственности человек не успеет ни в одной добродетели.
Говорили об авве Аммое, что когда ходил он в церковь, не позволял ученику своему идти подле себя, но поодаль. И когда ученик подходил спросить его о помыслах, то, как скоро давал ответ ему авва, тотчас отдалял его, говоря: я для того не позволяю тебе быть подле меня, чтобы, когда мы говорим о пользе души, к этому не примешался бы посторонний разговор.
Авва Аммой говорил авве Асею в начале беседы: как ты смотришь на меня теперь? Сей отвечал ему: как на ангела, отче! И потом через несколько времени опять спросил его: как теперь смотришь на меня? Он отвечал: как на сатану. Ибо, хотя бы ты сказал мне и слово, я принимаю его как меч.
Авва Алоний сказал: если человек не скажет в сердце своем, что в мире он один да Бог, не найдет спокойствия.
Еще сказал: если захочет человек, то до самого вечера дней своих преуспевает в меру Божественную.
Авва Виссарион, умирая, сказал: монах должен быть как херувимы и серафимы и весь око.
Путешествовали некогда авва Даниил и авва Аммой. Авва Аммой сказал: когда же мы, отче, сядем в келию? Авва Даниил отвечает ему: кто же теперь у нас отнимает Бога? И в келье - Бог, и вне - тот же Бог.
Еще сказал: много значит молиться без развлечения, а еще более - петь без развлечения.
Он же говорил: помни всегда об исходе твоем, не забывай вечного суда и не погрешишь в душе твоей.
Еще сказал: человек, имеющий обвинение, восходящее к сердцу его, далек от милости Божией.
Еще сказал: вот что изгоняет из души память о Боге: гнев, небрежение, хотение учить и празднословие мира сего, - а долготерпение, кротость и всякое делание по Богу привлекают любовь Божию.
Еще сказал: древние отцы наши говорили, что отшельничество есть бегство от тела.
Еще сказал: кто во время искушения обретает чувство благодарности, тот отгоняет от себя находящие на него помыслы [2]; и когда ты не думаешь, что труд твой угоден Богу, то сим приобретаешь помощь Божию, охраняющую тебя.
Еще сказал: не имей злобы на человека, чтобы тебе не сделать тщетными труды свои.
Еще сказал: человек, имеющий в сердце своем злобу отмщения, погубляет труды свои, и молитва его напрасна.
Еще сказал: в том - истинный труд, когда мы имеем бесстрастие в теле и скорбь в сердце.
Еще сказал: доколе ты находишься в теле, не возносись в сердце своем как сделавший что-нибудь хорошее. Ибо как человек не может быть уверен в плодах поля своего, прежде, нежели соберет их, не зная, что может случиться; так и монах не должен размышлять в сердце своем, что совершенно сделал что-нибудь доброе, пока имеет дыхание в жизни своей.
Сказал авва Петр, ученик аввы Исаии, что говорил отец его: тот, кто переносит сделанное ему порицание и кто отрешает свою волю в отношении к ближнему для Бога, чтобы не дозволить врагу вполне обнаружиться, показывает в себе человека - истинного делателя. Если он имеет бодрый ум к снисканию знания, то в этом деле он седит при ногу Господа Иисуса (Лк. 10: 39). Когда же он бодрствует и ни о чем другом не заботится, то старается отсечь свою волю, чтобы не быть отлученным от любви Господа. А кто, не отсекая, удерживает свою волю, тот и с верными не живет в мире. Ибо гнев, малодушие и раздражительность в отношении к брату свойственны душе, мечтающей только иметь познание, но не имеющей.
Еще сказал: малодушие и порицание кого-либо в мысли не дозволяют человеку видеть свет Божественный.
Еще сказал: будем просить Бога, чтобы Он дал нам оплакивать наши грехи и чтобы мы имели возможность избегать падений человечества и не иметь теснейшего общения с мирскими людьми или говорить тщетные слова, чтобы ум не помрачился в ущерб познания Бога. Ибо невозможно слушающему или говорящему слова мира иметь дерзновение сердца пред Богом (1 Ин. 3: 21). Говорящий же: я нисколько не терплю вреда от того, что слушаю или говорю о мирских делах, - подобен слепому, которому если принесут светильник, не видит света его, равно как и света от солнца, освещающего весь мир. Это, ясно, происходит от того, что небольшое набежавшее облако затемняет луч и теплоту его. Имеющие разум понимают это.
Еще сказал: подвизайся избегать трех страстей, извращающих душу, а именно: сребролюбия, любочестия и спокойствия. Ибо если эти страсти входят в душу, то не позволяют ей преуспевать.
Сказал авва Петр, что спросил он некогда авву Амуна: что значит работать страстям? Авва сказал мне: поколику порабощен кто какой-нибудь страсти, он не считается рабом Божиим, но тот раб Божий, в котором владычествует Бог. Доколе он находится в одержании страсти, обладаемый сею страстью, не может учить других, ибо стыдно ему учить другого или вызывать против него Бога, прежде, нежели сам не освободится от нее. Ибо как он будет взыскивать на другом, сам будучи одержим от нее? Сам он ни раб, ни друг, ни сын Божий, чтобы взыскивать на другом, но постоянно сам должен стараться о том, чтобы освободиться ему от тех страстей, коим он служит, и пусть собственное лице свое он считает исполненным стыда пред Богом. Ибо поколику порабощен он страстям, должен плакать о том, что не удостоен дерзновения пред Богом, каковое дает истинная чистота, коей требует Бог от человека.
Еще сказал: если кто взыщет Бога с сердечным усилием, то Бог услышит его, и если будет просить о чем-нибудь с правильным разумением, заботою и усилием сердечным, не связываясь ничем от мира, но стараясь о душе своей, чтобы на суд представить ее неосужденною, то Бог подаст ему.
Еще сказал: не пренебрегайте псалмами, потому что они отгоняют от души духов лукавых и вселяют в нее Святого Духа. Приведите на память Давида, что когда он играл на гуслях, как тогда успокаивался Саул от духа лукавого! (1 Цар. 16: 23). И опять: Елисей, когда народ сильно жаждал в сражении с сынами Моава, сказал: приведите ко мне одного знающего играть на гуслях, - и когда сей играл, преклонился Елисей - и пришла вода, и народ пил (4 Цар. 3: 15 и дал.).
Говорил авва Исаия: охраняй уста твои, чтобы ближний твой имел у тебя достоинство; научай язык твой на слова Божии, произносимые с ведением, - и ложь убежит от тебя.
Авва Феодор Еннатский сказал: если Бог будет судить нас за нерадение в молитвах и псалмопениях, то мы не можем спастись.
Авва Феона сказал: потому, что удаляемся умом своим от созерцания Бога, пленяемся мы от плотских страстей.
Пришли однажды некоторые из братий испытать авву Иоанна Колова, потому что он не позволял уму своему развлекаться и говорить о делах века сего. И говорят ему: мы благодарим Бога за то, что обильный пролил дождь, напоились финики и пускают отростки, и братия находят подобным образом дело для своих рук. Авва Иоанн отвечает им: подобным образом, когда Дух Святой снисходит в сердца святых, они обновляются и пускают отростки страха Божия.
Еще говорили о нем, что он некогда сплел веревку для двух кошниц, но употребил ее всю на одну кошницу и не заметил сего, пока не стал делать стенку ее, ибо ум его был занят созерцанием.
Авва Иоанн Колов сказал: я подобен человеку, который сидит под большим деревом и видит приходящих к нему многих зверей и пресмыкающихся. И когда он не может устоять против них, влезает на дерево вверх и спасается. Так и я: сижу в келье своей и вижу злые помыслы, находящие на меня, и, когда не могу одолеть их, прибегаю к Богу с молитвою - и спасаюсь от врага.
Был некто в ските труженик по телу, но нетщательный в хранении слышанных слов. Он пришел к авве Иоанну Колову спросить его об этой забывчивости. Выслушав от него слово, возвратился в келию свою и забыл, что говорил ему авва Иоанн. Опять пошел спросить его и, услышав от него то же самое слово, пошел. И когда достиг кельи своей, опять забыл слово, которое слышал. Таким образом многократно отходя, терял слышанное по своей забывчивости. После сего еще встретившись со старцем, сказал: знаешь, авва, что я опять забыл, что ты говорил мне? Но, чтобы не беспокоить тебя, я не приходил. Авва Иоанн сказал ему: поди, зажги светильник, - и он зажег. И сказал ему: принеси другие светильники и зажги от него. Он сделал так. И говорит авва Иоанн старцу: неужели терпит что-нибудь светильник, когда от него возжигают другие светильники? Тот отвечает: нет. Старец на это сказал: так и Иоанн: хотя бы весь скит ходил ко мне, не воспрепятствовал бы мне в благодати Божией. Потому, когда хочешь, приходи, нисколько не рассуждая. И, таким образом, за терпение обоих Бог освободил старца от забывчивости. Таково было делание скитян - ободрять искушаемых и делать себе принуждения, чтобы друг другу принести пользу.
Авва Иоанн Колов говорил ученику своему: если мы будем почитать Единого, то и все почтут нас; если же будем презирать Единого, то есть Бога, тогда все презрят нас и мы придем к погибели.
Сказал еще: значит быть в темнице, когда кто сидит в келье и всегда памятует о Боге с трезвенным умом. Это выражают слова: в темнице бых, и придосте ко Мне (Мф. 25: 36).
Некоторый брат спросил авву Иоанна, говоря: что мне делать? Часто приходит ко мне брат звать меня на работу, а я тяжел, слаб и худо работаю; что я сделаю по заповеди? В ответ старец сказал ему: Халев сказал Иисусу сыну Навина: четыредесяти бых лет, егда Моисей раб Господень посла мя и тя в землю сию, и ныне се ми осмьдесят и пять лет. Как я тогда был, тако и ныне могу входити и исходити на брань (Нав. 14: 7, 10-11 ). Так и ты, если можешь, как вышел, так и взойти, то ступай. Если же не можешь, сиди в келье, оплакивай грехи свои; и когда найдут тебя сетующим, не заставят тебя выходить.
Сказал авва Иосиф авве Лоту: ты не можешь быть монахом, если не будешь, как огонь - весь пламенеющий.
Сказал авва Исидор, пресвитер скитский: я, когда был юн и сидел в келье моей, не знал меры Богослужению, ибо ночь и день проводились в Богослужении.
Рассказывали об авве Аполлоне, что он имел ученика по имени Исаак. Весьма обученный ко всякому благому делу, он снискал безмолвие к таинству святой Евхаристии. И когда он выходил в церковь, то не допускал никого идти на встречу ему. Об этом он говорил, что все хорошо в свое время, ибо время всякой вещи (Еккл. 3: 1). Когда же оканчивалась служба, то, как бы гонимый огнем, он спешил уйти в свою келию. Часто же после службы раздавалось братиям по одному сухарю и по чаше вина. И он не брал сего не потому, чтобы отвергал благословение братьев, но чтобы удержать безмолвие церковной службы. Случилось же ему слечь в болезни. И братия, услышав, пришли посетить его. Сидя, они спросили: авва Исаак! Зачем ты после службы бегаешь братий? Он ответил им: я не братий бегаю, но злых козней диавола. Ибо если кто берет зажженную лампаду и медлит, стоя на воздухе, то она погаснет. Так и мы, просвещаемые от святой Евхаристии, если замедляем вне кельи, то ум наш помрачается. Так поступал преподобный Исаак.
Авва Кассиан рассказывал о некотором старце, живущем в пустыне, что он умолял Бога даровать ему, чтобы никогда не дремать, когда идет духовная беседа, и тотчас погружаться в сон, если кто станет злословить или пустословить, чтоб это не доходило до слуха его. Он говорил: диавол старается о пустословии между людьми и есть враг всякого духовного назидания, - указывая при этом на свой пример. Когда я, - говорил он, - беседовал с некоторыми братьями о пользе, на них нападал такой глубокий сон, что не могли двигать веками. Желая обнаружить действие демона, я заговорил о пустом предмете. Они обрадовались - и сон тотчас прошел. И сказал я: доколе мы рассуждали о духовных делах, очи всех вас отягчены были сном. Когда же вышло от меня праздное слово, все вы с охотою проснулись. Посему прошу вас, примечайте действие лукавого демона, внимайте самим себе, берегитесь дремоты, когда делаете или слушаете что духовное.
Авва Макарий Великий сказал: душа должна сосредотачивать мысли свои в псалмопении с сокрушением и ни о чем другом не думать, как только об ожидании Господа и о том, чтобы сохранить врожденную любовь к Нему одному. И как мать собирает детей своих в дом, руководя их и наставляя, так и душа должна собирать свои помыслы, повсюду блуждающие, как мать своих детей, хотя бы они рассеивались грехом, дабы по возможности ей непрестанно сосредоточивать свои помыслы и ожидать Господа в твердой вере, чтоб, пришедши к ней, Он научил ее нерассеянно молиться и искать только Его единого.
Авва Моисей сказал: никто не может поступить в воинство Христово, если не будет весь, как огонь, и не презрит честь и покой и если не отсечет пожелания плоти и не сохранит все заповеди Божии.
Еще сказал: будем избегать вольности в речах, чтобы зной их не сожег плоды трудов наших.
Еще сказал: будем приобретать уважение к себе, достоинство, простоту, кротость и почтительность ко всем людям и избежим вольности в речах - матери всех зол.
Авва Пимен, когда был юношею, пошел однажды к некоторому старцу спросить его о трех помыслах. Когда же пришел к старцу, забыл один из них. Он возвратился к своей келье. Но только как стал брать ключ, вспомнил помысл, который забыл, и, оставив ключ, возвратился к старцу. И говорит ему старец: брат, ты скоро пришел сюда. А он рассказал ему: когда я взялся за ключ, то вспомнил помысел, который забыл, и я не отпер ключом двери, поэтому скоро опять пришел. Расстояние же пути было очень большое. Старец сказал ему: хорошо, Пимен! Имя твое прославится по всей земле египетской.
Авва Аммун пришел к авве Пимену и говорит ему: если я прихожу в келью ближнего или он приходит ко мне по какой-либо нужде, то мы опасаемся разговаривать, чтобы не вкралась какая-нибудь посторонняя речь. Старец отвечает ему: хорошо ты делаешь, ибо молодость имеет нужду в охранении. Авва Аммун говорит ему: как же говорили старцы? Пимен отвечал: старцы преуспевшие не имели в себе чего-нибудь иного или чуждого на устах своих, чтоб говорить об этом. Аммун сказал: если будет необходимость, то хочешь ли, чтоб я говорил из Священного Писания или из рассуждений старцев? Старец отвечает: если не можешь молчать, то лучше говорить из рассуждений старцев, нежели из Писания, ибо в последнем случае есть немалая опасность.
Некто спросил авву Пимена о помыслах. И авва отвечал: если мы утвердим нравственную деятельность нашу и тщательно будем бодрствовать, то не найдем в себе осквернения.
Сказывали об авве Пимене, что когда он хотел идти в общее собрание на молитву, то сидел с час, обсуждая свои помыслы, и потом исходил.
Авва Пимен сказал, что некто спросил авву Паисия, говоря: что мне делать с душею моею, ибо она бесчувственна и не страшится Бога. Авва отвечал ему: пойди прилепись к человеку, боящемуся Бога, и, когда сблизишься с ним, он научит и тебя своим примером бояться Бога.
Еще сказал, что начало и конец для человека есть страх Божий, ибо так написано: начало премудрости - страх Господень (Притч. 9: 10). И еще: когда Авраам приблизился к жертвеннику, Бог сказал ему: ныне познах, яко боишися ты Бога (Быт. 22: 12).
Еще сказал: вот три главные правила: бойся Господа, молись непрестанно и делай добро ближнему.
Авва Пимен сказывал: если человек сделает новое небо и новую землю, то и тогда не может остаться беспечальным.
Еще сказал: отходи от всякого человека, любящего спорить.
Некто спросил авву Петра, ученика аввы Лота, говоря: когда я сижу в келье, то душа моя покойна; но если приходит ко мне брат и начинает говорить мне посторонние слова, то душа моя возмущается. Петр отвечает ему: ключ твой отпирает дверь твою. Брат говорит ему: что значит это слово? Авва отвечает: ежели кто приходит к тебе, ты говоришь ему: как живешь? Откуда пришел? Как живут братия? Имеют они общение с тобою? И тогда ты не отпираешь ли дверь брату и не слушаешь ли то, чего не хочешь? Тот говорит: да, это так, и что же сделать, если придет брат? Старец отвечает: плач всему научает; где же нет плача, там невозможно уберечься. Брат говорит ему: когда я в келье, плач со мною; но если приходит кто ко мне или я сам выхожу из кельи, то не нахожу его. Старец говорит: он еще не в твоей власти, но находится при тебе на пользу твою. Брат говорит ему: что это значит? Старец отвечает: если человек потрудится в каком деле, то, в какое бы время ни взыскал этот плач на пользу свою, найдет его.
Авва Сисой, много вынуждаемый от брата спрашивающего, сказал: сиди в келье своей с трезвенною мыслью, предай себя Богу со многими слезами - и успокоишься.
Брат спросил авву Сисоя, говоря: я желаю сохранить сердце мое и не могу. Отвечает ему старец: каким образом мы сохраним сердце, когда отворена дверь языка нашего?
Когда авва Силуан жил в горе Синайской, ученик его, отходя на работу, сказал ему: спусти из водохранилища воду и полей сад. Он же, вышедши, закрыл лице свое куколем и смотрел только себе под ноги. В это время шел к нему брат и, увидя его издали, думал про себя: что он делает? Потом, подошедши, брат говорит ему: авва, скажи мне, для чего ты закрыл лице свое куколем и так поливал сад? Старец отвечает: для того, чадо, чтобы глаза мои не видели деревьев и ум мой не отвлекался ими от делания Божия.
Авва Моисей спросил авву Силуана, говоря: можно ли человеку каждый день полагать начало [3]? Авва Силуан отвечает ему: если человек - делатель, то он может полагать начало каждый день и каждый час.
Однажды некоторые спросили авву Силуана, говоря: какую ты проводил жизнь, что достиг такого рассуждения? И он отвечал им: никогда не впускал я в сердце мое помысла, прогневляющего Бога.
Авва Серапион сказал: как воины царя, стоя пред ним, не смеют посмотреть ни направо, ни налево, так и человек, стоящий пред Богом и имеющий страх Его во всякое время - ничто от врага не может устрашить его.
Мать Синклитикия сказала: дети! Все мы знаем спасение, но чрез собственное нерадение лишаемся спасения.
Еще сказала: будем трезвиться, ибо чрез чувства наши, хотя мы и не хотим, воры приходят. Как может дом не закоптиться, когда дым входит извне и когда открыты окна?
Еще сказала: нам должно вооружаться против демонов, ибо они приходят извне, а изнутри производят волнение. И душа, как корабль: то от внешних треволнений потопляется, то от внутреннего накопления воды идет ко дну. Так и мы: то чрез вне соделанные грехи погибаем, то оскверняемся внутренними помыслами. Итак, надлежит как остерегаться внешних приражений духовых, так и вычерпывать нечистоты внутренних помыслов.
Еще сказала: мы не можем быть здесь беззаботными, ибо Писание говорит: мняй ся стояти, да блюдется, да не падет (1 Кор. 10: 12). Мы плаваем в неизвестности, ибо жизнь наша - море (Пс. 103: 25), - говорит священный певец Давид. Но в море то находятся подводные камни, то исполнено оно бывает большими животными, то сохраняет тишину. Мы, иноки, думаем о себе, что плаваем в тихой части моря, а мирские - в опасных. Мы плаваем днем, руководимые солнцем правды, а они блуждают в ночи от неведения. Но часто и мирскому, в буре и опасности находящемуся, когда он возопиет и будет бодрствовать, возможно спасти свой корабль, а нам, сущим в тишине, случается идти ко дну от нерадения, когда мы оставляем кормило правды.
Авва Иперехий сказал: мыслию твоею всегда будь в Царстве Небесном - и ты скоро наследуешь оное.
Еще сказал: жизнь монаха должна быть по подобию ангелов, попаляющая грех.
Авва Арсений сказал: я думаю, что если человек не будет хорошо хранить свое сердце, то все, что он слышал, забывает и нерадит; и, таким образом, враг, нашедши в нем место, ниспровергает его. Ибо как приготовленная и зажженная лампада, если не позаботятся влить масла, мало-помалу гаснет, и, наконец, ее объемлет совершенная тьма. И не только это, но иногда и мышь, ходя около ее и ища съесть светильню, прежде, нежели истощится елей, не может ею воспользоваться по причине огня; если же увидит, что не только нет света, но даже и теплоты от огня, тогда, желая воспользоваться светильней, сваливает лампаду. И если лампада глиняная, то разбивается; если же медная, то хозяином дома ставится по-прежнему. То же бывает и с нерадивою душою: мало-помалу удаляется от нее Святый Дух, доколе совсем не потеряет она теплоты своей, и, наконец, враг, истребляя расположение души к добру, и тело оскверняет злом. Если же человек окажется хорош по расположению к Богу, но будучи прост, увлекается в нерадение, то милосердный Бог, посылая в него страх Свой и памятование о муках, побуждает его бодрствовать и блюсти себя со всею осторожностью впредь до Своего посещения.
Брат спросил старца, говоря: что мне делать? Язык мой беспокоит меня и, когда я прихожу в среду братьев, не могу удержать его, но, обличая, осуждаю их во всяком добром деле. Старец же в ответ сказал: если не можешь удержать себя, то старайся не быть с ними долго, ибо пребывающий между братьями должен быть не четвероугольным, но круглым; старайся всем принести пользу и хранить свой ум страхом Божиим.
Некоторые из отцев рассказывали, что был некто великий старец, удостоившийся дарований от Бога и сделавшийся славным по своей добродетели. Имя его достигло даже царя. Чтобы удостоиться молитв его, царь позвал его к себе. Видевшись с ним и много получивши пользы, он дал ему злата. Старец принял и, возвратившись к себе, возлюбил поле и иное стяжание. Пришел к нему по обычаю один из демонов. И старец говорит демону: отойди от творения Божия. Демон отвечает: потому что ты стал, как один из нас - оставив заботу о Боге, стал заниматься заботою земною, - поэтому я не слушаю тебя и не отхожу.
Пришел один старец к другому старцу, и, когда они разговаривали, один сказал: я умер для мира. Другой отвечает: не надейся на себя до тех пор, пока не выйдешь из этого тела, ибо если ты говоришь, что умер, то сатана не умер.
Старец сказал: подвизайся, сколько можно, в благочестном житии, чтобы тебе исправиться.
Еще сказал: пчела, куда не улетит, делает мед, так и монах, куда ни пойдет, творит дело Божие.
Еще сказал: имей в мысли добро, чтоб и делать оное, ибо мысль человека не скрыта от Бога. И так мысль твоя да будет чиста от всякого зла.
Старец сказал: просветить свою душу невозможно тому, кто предварительно не очистит себя.
Некто из отцев сказал: монаху должно поститься с трудом, петь псалмы со вниманием, молиться бодрственно и просить Бога с ведением того, чего просит, не делать ничего земного, но все духовное, ибо в этом - монах.
Еще сказал: постыдно будет расточившим настоящее время, когда они потом воззваны будут к суду, потому что нет никакой пользы от распущенной жизни нашей.
Еще сказал: будем подвизаться для будущих благ и готовиться к смерти - и не тщетно проведем время наше.
Еще сказал: будем бодрствовать, братия, в час брани не будем беспечны, не увлечемся мыслью злых дел, дабы лукавый помысл не вошел в наши души.
Старец сказал: монах и вечером и утром должен давать себе отчет, чего не исполнил он из того, чего хочет Бог, и сделал то, чего не хочет, и, таким образом, испытывая себя, всю жизнь каяться. Таким должно быть монаху. Так жил авва Арсений.
Старец сказал: если кто потеряет золото или серебро, может найти что-нибудь взамен, погубляющий же время не найдет его.
Старец говорил: не должно заботиться ни о чем, как только о страхе Божием. И прибавил: хотя я принужден был заботиться о нужде телесной, но никогда прежде времени я не помышлял о ней.
Старец сказал: как воин или охотник, отходя на бой, не заботятся о том, получит ли рану другой или останется цел, но каждый думает только о своем подвиге - таков должен быть монах.
Старец сказал: как никто не может обидеть приближенного к царю, так не может сатана что-либо сделать нам, если душа наша близ Бога, ибо сказано: приближитеся Мне, и Я приближуся к вам (Иак. 4: 8). Но так как мы постоянно превозносимся в себе, то враг удобно похищает жалкую душу нашу в страсти бесчестия.
Старец сказал: человеку надобно хранить дело свое, чтобы оно не погибло. Ибо, если кто сделает много и ничего не сохранит, то никакой себе пользы не приобретает; если же кто сделает мало и сохранит, то дело его твердо.
Еще сказал старец: от малого дела и до великого, которое совершаем, надлежит смотреть на труд: что он производит, будет ли это в помыслах или в делах.
Старец сказал: когда ты спишь и встаешь или другое что делаешь, если Бог пред очами твоими, то враг ничем не может устрашить тебя. Итак, если мысль сия пребудет в человеке, то и сила Божия пребудет с ним.
Старец сказал: вставая по утру, говори самому себе: тело, работай, чтобы тебе прокормиться; душа, трезвись, чтобы тебе наследовать Царствие.
Брат спросил старца, говоря: что мне делать с моею беспечностью? Старец отвечал ему: если ты не искоренишь сего малого бытия, то есть беспечности, то будет великое болото.
Брат сказал некоторому старцу: я не вижу никакой брани в моем сердце. Старец отвечает ему: ты - храмина четверодверная: желающий приходит и исходит чрез тебя, а ты не разумеешь. Если же ты имеешь дверь и затворишь ее и не дашь чрез нее пройти лукавым помыслам, тогда ты увидишь их, извне стоящих и воюющих против тебя.
Передавали о некотором старце, что когда говорили ему помыслы: оставь ныне, раскаешься завтра, он отвечал им: нет! Ныне покаюсь и завтра эта же воля да будет.
Старец сказал: если внутренний наш человек не бодрствует, то невозможно сохранить и внешнего.
Старец сказал: три суть сатанинские силы, которые способствуют всякому греху: первая - забвение, вторая - леность, третья - похоть, от похоти же человек падает. Итак, если бодрствует ум и человек не забывается, то не придет в леность; если же не обленится, то не придет в похоть; если же не будет иметь похоти, то не падет никогда по благодати Божией.
Старец сказал: соблюдай молчание, ни о чем не заботься, внимай своему делу, ложась и вставая со страхом Божиим - и не убоишься устремлений нечестивых.
Старец сказал: сатана есть плетец корзин: сколько ты даешь ему концов, столько он и плетет. Сказал же это о помыслах.
Старец сказал некоторому брату: диавол есть враг, а ты - дом. Он не перестает, бросая в тебя, что хочет, сыпля на тебя всякую нечистоту, твое же дело - принять или не принять. И если ты вознерадишь, то наполняется твой дом нечистотами и ты не имеешь силы взойти туда. Но первое, что он ввергает, ты выбрасывай понемногу, и дом твой останется чистым по благодати Божией.
Некто из старцев говорил: когда волу закроют глаза, тогда он ходит вокруг мельничной машины; если же не закроют, то не ходит кругом [4]. Так и диавол: если успеет омрачить очи сердца, унижает человека во всяком грехе; если же у человека просветились очи сердца, то он легко может избежать диавола.
Некто идольский жрец пришел в скит и ночевал у одного старца. Увидевши образ жизни его, жрец сказал ему: ужели вы ничего не видите от Бога вашего? Тот отвечает: нет. И сказал жрец: когда мы творим малые служения, все тайны открываются нам, а вы, совершающие великий труд, бдения и столькие службы, говорите: ничего. Очевидно, вы имеете в сердцах ваших злые помыслы; вот это-то и отдаляет вас от Бога вашего и не дает вам знать тайны Его [5]. И старцы, услышавши, удивились, говоря: точно, нечистые помыслы удаляют нас от Бога.
Говорили, что в горе аввы Антония жили семь мужей и во время собирания фиников один из них сторожил, пугая птиц. Был же там старец, и когда он отсторожил день свой, то закричал, говоря: удалитесь, внутренние помыслы и внешние птицы.
Некоторый брат в келье размочил ветви и, когда сел плести, помысл говорит ему: пойди, посети такого-то старца, - и брат опять размышляет в себе: чрез несколько дней пойду. Помысл говорит ему: а если умрет брат, что тогда сделаешь? Вместе с тем ты и поговоришь с ним теперь в знойное время. Опять говорит в себе брат: нет, не время идти. Помысл говорит ему: но когда ты режешь ветви, то время есть. Он же сказал: окончу совсем ветви и тогда пойду. Между тем опять говорит в себе: но хороша погода теперь, - и, встав, оставил размоченные ветви и, взявши милоть свою, пошел. Был некий в соседстве его прозорливый старец. Когда увидел он спешащего брата, то закричал ему: пленник, пленник, поди сюда! И когда сей пришел, старец говорит ему: возвратись в келию свою. И брат рассказал ему о брани. И когда он, возвратившись в свою келию, принес покаяние, то демоны возопили гласом великим, говоря: о монахи! Вы победили нас. И рогожа под ним была как от огня горящая, и демоны, как дым, сделались невидимыми. Тогда он узнал хитрость их.
Старец сказал: братия! Будем бодрствовать, трезвиться в молитвах, займемся, чтобы мы, делая угодное Ему, спаслись. Воин на войне заботится только о душе своей, таким же образом и охотник. И так мы уподобимся им. Живущий по Боге с Ним живет: вселюся в них, и похожду, и буду им Бог, и тии будут Ми людие (2 Кор. 6: 16).
Некий из отцев сказал: берегись хвалящих тебя братьев и помыслов людей, уничижающих ближнего, ибо никто ничего не знает. Разбойник был на кресте и за одно слово оправдался. Иуда был сопричтен апостолам и в одну ночь погубил весь труд свой, сошел с неба во ад. Посему никто делающий добро да не хвалится, ибо все надеявшиеся на самих себя пали в одно мгновение времени.
Старец сказал: если ты увидишь брата согрешившего, то не приписывай ему вины, но врагу его, и говори: увы мне! Потому что как он побежден, так и я, - и плачь, ища помощи Божией и искренно сострадай падшему. Ибо никто не хочет согрешить пред Богом, но все мы обольщаемся.
Говорили о некоем старце, что он умирал в ските. Братия окружили одр его и стали одевать его с плачем. Он же отверз очи свои и воссмеялся до трех раз. И просили его братия, говоря: скажи нам, авва, почему мы плачем, а ты смеешься? Говорит им: в первый раз я воссмеялся потому, что вы боитесь смерти; во второй раз возсмеялся потому, что вы не готовы; в третий же раз - потому, что от труда отхожу в покой, - и тотчас старец предал дух свой Господу.
Старец сказал: как странноприимец не может ввести к себе странного, пока не услышит согласия на то от господина дома, так и враг, если не будет принят, то не взойдет. И так, молясь, говори: Господи, Ты знаешь все, я скот пред Тобою (Пс. 72: 22), ничего не знаю. Ты привел меня на путь спасения сего. Спаси меня Господи! Я раб Твой и сын рабыни Твоея (Пс. 115: 7). Господи! Спаси меня по воле Твоей.
Брат, живущий в келье, пришел к одному из отцев и сказал ему помысл, которым мучился. И старец говорит ему: ты оставил великое и честное - страх Божий - и стал держать тростниковый путь, то есть лукавые помыслы: более приобретай огня, который есть страх Божий; и как скоро помысл приходит к тебе близко, то он, как тростник, сожигается огнем. Ибо никакое зло не может одолеть имеющего страх Божий.
Старец сказал: если ты отделился от сущих по плоти ради Бога, то не позволяй, сидя в келье, увлекаться удовольствием, сожалея об отце или матери, или о дружбе братьев, или милуя сыновей или дочерей, или любя жену, ибо ты все оставил ради Бога. И вспоминай о часе смерти, потому что никто из них не может тебе помочь.
Старец сказал: два корня велики и крепки, если кто сохранит их, то благодатью Божиею победит все страсти - это иметь страх Божий в сердце своем и смиренномудрие.
Некий из старцев говорил: монаху приличны три сии: странничество [6], бедность и молчание с трезвенностью.
Некий из отцев говорил: некоторый труженик был внимателен к себе и случилось ему немного вознерадеть; но во время вознерадения, сознав себя, он сказал: душа! Доколе ты нерадишь о спасении своем? Неужели не боишься суда Божия? Не объята ли ты этою беспечностью? Не предана ли вечным мучениям? Говоря это в самом себе, он подвигся на дело Божие. Когда он творил молитвословие, пришли демоны и возмущали его. Он же говорит им: доколе беспокоите меня, неужели вы не довольны нерадением прошедшего времени? Демоны говорят ему: когда ты был в беспечности, мы были беспечны к тебе; когда ты опять восстал против нас и мы восстали против тебя. Услышав сие, он еще более подвиг себя на дело Божие и преуспевал благодатью Божиею.
Некоторый брат искушаемый пришел к некоему старцу и открыл ему искушения свои, которые терпел. И говорит ему старец: да не приведут тебя в отчаяние находящие на тебя искушения. Видя душу, гор+ восходящую и приближающуюся к Богу, враги негодуют, иссушаемые завистью; но невозможно, чтобы в искушениях не пришел на помощь Бог и святые Его ангелы, только ты не переставай призывать Его со многим смирением. Итак, если тебе случится что-нибудь такое, возьми в мысль присутствие Бога, помощника нашего, нашу немощь, жестокость врага - и получишь помощь Божию.
Старец был спрошен: что значит без рассеяния молиться Богу? (сравн. 1 Кор. 7: 35). И ответил: в чистоте внимать заповедям Божиим и всей воле Его.
Брат спросил старца, говоря: в чем должно состоять делание души, чтобы она принесла добрый плод? Старец отвечает ему: по-моему, делание души есть безмолвие с бодрствованием, воздержание тела, многая молитва телесная и невнимание к падениям людей.
Опять некто из отцев сказал: если сперва не возненавидишь греха, то не сотворишь правды, как написано: уклонися от зла и сотвори благо (Пс. 33: 15). Впрочем, во всем этом нужна еще готовность, каковой всегда требует Бог. Ибо Адам, будучи в раю, преступил заповедь Божию, а Иов, сидя на гноище, сохранил ее. Итак, Бог ищет от человека готовности и того, чтоб человек всегда боялся Его.
Еще некто из отцев сказал: был очень богатый земледелец и, желая научить земледелию сыновей своих, сказал им: дети! Знаете ли, каким образом я сделался богат? И если послушаете меня, то и вы разбогатеете. - Просим тебя, батюшка, скажи нам, каким образом? Он же употребил хитрость, чтобы они не были беспечны, и сказал им: есть один день в году - если кто найдется работающим в сей день, разбогатеет, но по старости я забыл, какой этот день. И так не будьте беспечны, ни одного дня не оставляя без работы, чтобы в числе дней, в которые вы не работали, не оказался новый благословенный день и чтобы после сего тщетно вам не работать целый год. Так и мы: если будем работать непрерывно, то найдем путь жизни.
Мать Сарра сказала: когда я ступаю вниз по лестнице, то представляю пред очами своими смерть прежде, нежели сойти мне с нее.

[1] Здесь разумеется переименование при иноческом пострижении.

[2] Конечно, здесь имеется ввиду праведный Иов, постигнутый искушением и восторжествовавший над ним единственно своей преданностью Богу и чувством благодарности: яко Господеви изволися, тако бысть: буди имя Господне благословенно во веки (Иов. 1, 21).

[3] То есть начало новых подвигов, добродетелей, - выражение иноческое.

[4] У древних народов для мельничной работы употреблялась особая машина, к нынешнему способу довольно близкая, состоящая из двух круглых, один на другой положенных камней или жерновов, которые приводились в движение силою человека, скота, ветра и воды. Из скота для сего употреблялись ослы и волы, и такого рода жернова или мельницы назывались mola asinaria vel machinaria. Здесь вол должен был вертеть колесо или жернов, ходя вокруг с закрытыми глазами (Lexocon antiquitatum Romanarum ac Graecarum, S. Pitisci, Hagae Comitum 1737, tom II, p. 587 illustrirtes Worterbuch von Romischen (und Griechischen) Alterthumer von Rich, aus d. Engischen ubersczt von Muller, Paris und Leipzig. 1862, S. 400, где приложен и вид самой мельничной машины).

[5] В объяснение слов жреца заметим, что языческие жрецы и другие служители языческой религии для обольщения народа делали разные вохвования и прорицания: то приводили они себя в экстатическое состояние объятых высшей силою, бесноватых (fanatici), то делали разные другие приемы и чарования (praestigiae), то гадали по внутренностям животных, клеву птиц, разным встречам (avgurium, omen) или предсказывали по выбору жребиев (sortilegi), то на треножнике давали прорицания (oracula). В этих и многих других приемах и фокусах отчасти действовала демонская сила, более же - хитрость самых жрецов.

[6] Под странничеством здесь разумеется особый род подвижничества, о коем сказано выше.

Глава 11.О том, что должно всегда бодрствовать

Глава 11.
О том, что должно всегда бодрствовать