Феофилакт Болгарский, блаж. - Толкование на Евангелие от Матфея

И бысть, егда сконча Иисус вся словеса сия, рече учеником Своим: весте, яко по двою дню пасха будет, и Сын человеческий предан будет на пропятие. После того, как упомянул о царстве и муках, благовременно беседует потом и о Своем страдании, как бы так говоря: и распинатели Мои будут осуждены в огонь.

Тогда собрашася архиерее и книжницы и старцы людстии во двор архиереов, глаголемаго Каиафы. И совещаша, да Иисуса лестию имут, и убиют. Глаголаху же, но не в праздник, да не молва будет в людех. Закон повелевал, чтоб один был архиерей во всю свою жизнь; но иудеи, вопреки закону, делали у себя многих архиереев, сменяя их каждый год. Итак к архиерею того года приходят на совет о убийстве те, которые должны были удерживать других от убийства и наказывать убийц. А многих архиереями называет Евангелист тех, которые окончили уже свою годичную службу. Намереваясь совершить преступное убийство, они боялись не Бога, а народа. Боялись же того, чтобы народ, в случае убиения ими Христа в праздничное время, не восстал к отмщению за то; или вместе и того, чтоб убийством своим не отвлечь народа от узаконенных жертвоприношений, а самим не лишаться бы выгод от жертв. Опасались, может быть, и того, чтоб смерть Христа не соделалась общеизвестною и славною, если убьют Его в праздник; им хотелось истребить и память о Нем. Таким образом сделавши совет пред праздником, они положили убить Его после праздника; но Он, желая показать, что страждет не тогда, когда они хотели бы, но когда Сам Он восхотел, попускает взять Себя накануне самого праздника пасхи, дабы в тоже самое время совершилась и пасха истинная, в которое обыкновенно бывала пасха пробразовательная. Нельзя при сем не заметить, что они еще осквернили себя убийством; потому что они не хотели было убить Его в праздник, и однако ж убивают, лишь только нашли предателя. Чтобы только исполнить волю свою, они на народ уже не обратили внимания.

Иисусу же бывшу в Вифании в дому Симона прокаженнаго, приступи к Нему жена сткляницу мира имущи многоценнаго, и возливаше на главу Его возлежаща. Некоторые говорят, что было три жены, которые помазали Господа миром, и о которых упомянули все четыре евангелиста. А другие полагают, что их было две; одна, упоминаемая у Иоанна, то есть Мария, сестра Лазарева, другая та, которая упоминается у Матфея; она одна и та же с упоминаемою у Луки и Марка. О Симоне прокаженном некоторые говорят, что он был отец Лазаря, что Господь очистил его от проказы и угощен был им. Сказывают также, что, когда Господь говорил ученикам: идите ко онсице и покажет вама горницу постлану, то посылал их к сему Симону, который, так говорят, и принял Господа, и Господь совершил у него пасху. Видя сего прокаженного очищенным, и означенная жена возымела веру, что и она получит отпущение грехов и очистится от своей душевной проказы. По вере она идет, покупает драгоценное миро и с дерзновением возливает на главу Господа, отдавая чрез это честь важнейшей части тела. Так и ты, когда одержим бываешь душевною проказою, превозносясь фарисейски и удаляясь чрез то от Бога, прими в дом свой Иисуса и помажь Его миром добродетелей. Ведь и ты можешь изготовить своего рода миро очистившему тебя от проказы Иисусу и возлить на главу Его. Что же означает глава Христова? Не иное что, как Божество Его, которому приносится благовоние добродетелей: да исправится молитва моя, сказано, яко кадило пред Тобою (Псал. 140, 2.). И ты приноси Божеству Христову благовоние мира, составленного из добродетелей. И чти Господа, исповедуя Его не только человеком, но и Богом, ибо чрез сие ты также помазуешь главу Его благовонным миром, то есть православно богословствуешь.

Видевше же ученицы Его, негодоваша, глаголюще: чесо ради гибель сия бысть? Можаше бо cue миро продано быти на мнозе, и датися нищым. Разумев же Иисус рече им: что труждаете жену? дело бо добро содела о Мне. Всегда бо нищыя имате с собою: Мене же не всегда имате. Многое слышав от Господа о милостыне и высоко ценя ее, ученики начали упрекать жену, полагая, что Бог ищет более человеколюбия, нежели чести Себе. Но Он делает выговор ученикам, поелику они неблаговременно упрекали жену. От новоприходящих и вообще не следует требовать слишком многого, а тем более от слабой женщины, но надлежит принимать и малую веру их. Посему, когда кто приносит дар Богу, не отклоняй его и не подавляй усердия его, не отсылай его раздать то нищим, но предоставь ему совершить приношение. Разве когда кто потребует у тебя совета о том, нищим ли нужно отдать что-либо, или принести Богу; в таком случае посоветуй ему отдать лучше нищим. - Но когда уже он принес, то напрасно будешь отсылать его; надобно и то творить и сего не оставлять; притом же честь, воздаваемую (непосредственно) Богу, должно предпочитать всем вообще добродетелям, а следовательно и самой милостыне. И если Христос, ради человеколюбия, относит дела милости к Себе; то не подумай, что Бога должно оставлять и заботиться лишь о милостыне. Ибо в таком случае выйдет, что можно и святотатствовать и из святотатственного подавать милостыню. Но этого нельзя допустить. А что оказывать милосердие бедным и воздавать честь и угождать самому Христу есть не одно и тоже, слушай: "нищих, говорит, вы всегда имеете с собою, а Меня не всегда имеете". Видишь, что иное дело служить Христу и иное миловать нищих, хотя Христос, по человеколюбию Своему, и относит к Себе самому то, что делают для бедных, добро ли то, или зло.

Возлиявши бо сия миро cue на тело Мое, на погребение Мя сотвори. Аминь глаголю вам, идеже аще проповедано будет Евангелие cue во всем мире, речется, и еже сотвори сия, в память ея, Этим Господь дает нам знать, что упомянутая жена поступила так по особенному мановению Божию, прообразуя смерть Его и погребение тела Его. Иначе Господь не попустил бы помазать Себя миром, если бы не хотел явить в этом какой-либо тайны. Но как Бог всеведущий, Он предсказал при сем будущее, то есть, что в похвалу жене о поступке ее возвещаемо будет повсюду. Заметь же человеколюбие Божие! Каким великим даром воздает Он жене! Ибо устрояет то, что память о ней будет повсюду и притом до тех пор, пока продолжится проповедь Евангелия.

Вопрос: но каким образом миро указывало на погребение Христа?

Ответ: у иудеев был обычай погребать тела с мастями мира, как делали и египтяне, для того, чтобы предохранить их от гниения и дурного запаха. Итак жена сия, говорит Он, возлиянием мира дает знать, что тело Мое будет предано погребению. Все же это сказал Господь с тою целию, чтобы тронуть и вразумить Иуду, чрез которого имел быть предан на погребение. В переносном смысле разумей - под прокаженным языческий народ, под женою грешницею - церковь из сонма язычников, которая принесла миро, то есть благочестную веру к возлила на главу Христа, или на Божество Его. Ибо всякий, кто верует, что Христос есть Сын Божий, возливает тем миро на главу Христову. Наконец Иуда, претивший жене, как говорит Иоанн (Иоан. 12, 4. 5), есть образ иудеев, которые до ныне ропщут на церковь Христову.

Тогда шед един от обоюнадесяте, глаголемый Иуда искариотский, ко архиереом, рече: что ми хощете дати, и аз вам предам Его? Они же поставиша ему тридесять сребренник. И оттоле искаше удобна времене, да Его предаст. Когда чуждая жена, блудница, оказала такую честь, тогда ученик уходит, чтоб предать Его! тогда шед, сказано не напрасно, но для означения бесстыдства Иудина. Искариотский, присовокупил Евангелист для того, чтоб определеннее означить его, так как был другой Иуда, который иначе назывался Леввеем, а Иуда предатель был из селения, которое называлось Искара. Они же поставиша три-десять сребреник; то есть согласились, определили дать ему, а не то, чтобы уже отвесили [1] их, как многие думают. Иуда искал удобного времени, чтоб предать Его им наедине. Поелику они боялись народа, то и подкупили Иуду известить их, когда Он будет один.

В первый же день опресночный приступиша ученицы ко Иисусу, глаголюще Ему: где хощещи уготоваем Ти ясти пасху? Он же рече: идите во град ко онсице и рцыте ему: учитель глаголет: время Мое близ есть: у тебе сотворю пасху со ученики Моими. И сотвориша ученицы, яко же повеле им Иисус, и уготоваша пасху. Мне кажется, что первым опресночным днем Евангелист называет день предопресночный (предыдущий дню опресноков). Есть пасху им надлежало по настоящему вечером в пятницу: этот день и назывался днем опресноков: но Господь посылает учеников Своих в четверток, который Евангелист называет первым днем опресноков, как предшествующий пятнице, в которую вечером обыкновенно ели опресноки. Или иначе: Христу с учениками надлежало есть пасху в четверток вечером. По этому вечеру, как навечерию пятка, четверток назывался по закону первым опресночным днем, так как праздник начинался обыкновенно с вечера, в который ели опресноки. Христос и послал учеников в четверток, который Евангелист называет первым опресночным днем как предшествующий вечеру, в который ели опресноки. Ученики подходят и спрашивают Иисуса: где хощеши уготоваем Ти ясти пасху? - потому что ни они сами, ни Он не имели собственного дома. А Он посылает их к человеку, незнаемому ими и незнающему их (подобно как распорядился и касательно ослицы) - показывая им, что (человек тот) может послушаться и простых слов незнакомых ему лиц и примет Его. Пасху же восхотел совершить для того, чтоб не показаться противником закона. Своим временем называет Свое заклание, дабы мы знали, что Он закалается не без ведома о том и не против воли Своей. К словам - у тебе, или в твоем доме сотворю пасху, Господь присовокупил: со ученики Моими, дабы тот человек знал, что вечерю будут вкушать многие, и что ему надобно приготовить в достаточном для всех количестве.

Вечеру же бывшу возлежаше со обеманадесяте ученикома. И ядущым им рече: аминь глаголю вам, яко един от вас предаст мя. И скорбяще зело начаша глаголати Ему един кийждо их, еда аз есмь Господи? Из сего некоторые заключают, что в тот год Господь не вкушал пасхи. Агнца, говорят, ели стоя: а Христос возлежал, следовательно не ел пасхи. Но мы утверждаем, что Он сначала стоя ел пасху Ветхозаконную, а потом уже возлег и преподал свое таинство: наперед совершил Он прообразовательную пасху, а потом совершил и пасху истинную. О поступке Иуды предсказывает с тою целию, чтобы как-нибудь исправить его, заставив устыдиться по крайней мере общения трапезы, и дав ему знать, что он хочет предать Бога, ведающего сердца и помышления. Ученики же стали беспокоиться за себя, потому что хотя совесть их была и чиста, но они доверяли не столько себе, сколько Христу, как знающему сердца их лучше их самих.

Он же отвещав рече: омочивый со Мною в солило руку, той Мя предаст. Сын убо человеческий идет, яко же есть писано о Нем: горе же человеку тому, имже Сын человеческий предастся: добро бы было ему, аще не бы родился человек той. Отвещав же Иуда, предаяй Его, рече: еда аз есмь. Равви? Глагола ему, ты рекл ecu. Здесь прямо обличает предателя, поелику от прикровенного обличения он не хотел исправиться. Поэтому словами - омочивый со Мною - объявляет о нем для того, чтобы хотя этим способом исправить его. Не смотря на то, бесстыдный Иуда обмакнул (кусок) в одном блюде со Христом. Потом Господь говорит: Сын же человеческий идет, яко же есть писано о Нем. То есть, хотя Христу и предопределено пострадать для спасения человеческого рода, однако поэтому отнюдь не следует чтить Иуду; напротив горе ему, потому что он сделал это не с тем, чтобы содействовать воле Божией, но чтобы исполнить свою злую волю. Притом, если рассмотреть внимательно, Христос не имел непреклонного желания быть распятым. Это дает Он видеть из того, что молился об удалении сей чаши. Но как Он, Сый прежде век, знал, что по причине злобы врага иным способом не возможно людям спастись, то начинает потом желать испить чашу, которой сначала не желал было. Словами - добро бы было ему, аще не бы родился человек той, - показывает, что небытие лучше бытия во грехах. Вникни также в слово идет: ибо оно означает, что умерщвление Христа будет более переходом, нежели смертию.

Ядущым же им, прием Иисус хлеб, и благословив преломи, и даяше учеником, и рече: приимите ядите: cue есть тело Мое. Ядущым, присовокупил Евангелист для того, чтобы показать бесчеловечие Иуды: если бы он был и зверь, то и тогда должен бы был смягчиться потому уже, что вкушал одну пищу с одной трапезы: а он между тем и будучи обличаем не вразумился, и даже причащаясь тела Его не раскаивался. Впрочем некоторые говорят, что Христос приобщил Своих учеников Тайнам Своим уже тогда, когда Иуда вышел. Так обязаны поступать и мы, то есть нечестивых людей удалять от Божественных Тайн, Намереваясь преломить хлеб, Господь благодарит как для того, чтоб и нас научить приносить хлеб с благодарением, так и для того, чтобы показать, что Он с благодарностию принимает преломление, то есть умерщвление Своего тела и не негодует на это, как на нечто невольное; благодарит наконец и для того, чтоб и мы принимали страшные тайны Христовы с благодарностию. Когда говорит: cue есть тело Мое, то показывает, что хлеб, освящаемый на жертвеннике, есть самое тело Христово, а не образ Его; ибо Он не сказал: сие есть образ Моего тела, но - cue есть тело Мое. Хлеб неизъяснимым действием прелагается, хотя нам и кажется хлебом. Поелику мы слабы и не решились бы есть сырое мясо, особенно человеческую плоть; то нам преподается хлеб, а на самом деле это есть плоть.

И прием чашу, и хвалу воздав, даде им глаголя: пийте от нея вcu: сия бо есть кровь Моя, новаго завета, яже за многия изливаема во оставление грехов. Как ветхий завет имел заклания и кровь, так и новый завет имеет кровь и заклание. За многия, сказал вместо - за всех изливаемая, ибо и все суть многие. Но почему выше не сказал: приимите ядите вси, а здесь сказал: пиите от нея вси? Одни говорят, что так сказал ради Иуды, что будто Иуда, взяв хлеб, не ел его, а скрыл, чтоб показать иудеям, что Иисус называет хлеб Своею плотию: но чашу и не хотя пил, потому что скрыть ее уже совершенно нельзя было. Поэтому будто сказал Господь: пийте вси. Другие, понимая в переносном смысле, говорят: поелику твердую пищу можно принимать не всем, а только тем, кои имеют совершенный возраст, пить же можно всем, то по этой причине и сказал здесь Христос: пийте вси, ибо простейшие догматы православной веры могут понимать все, а трудные и высокие - не все.

Глаголю же вам, яко не имам пити отныне от сего плода лознаго, до дне того, егда е пию с вами ново во царствии Отца Моего. Вкусив от чаши, отказывается наконец от телесного пития, а возвещает о некотором новом вкушении во царствии, то есть в воскресении. По воскресении, действительно Он ел и пил, но уже для некоторой новой цели; ибо ел и пил не потому, что имел нужду в пище, а для уверения в истинной природе тела Своего. Свое воскресение справедливо называет царствием: ибо тогда Он упразднил смерть, явившись истинным царем. Или можешь понимать и так: новое питие есть откровение тайн Божиих, которые откроются тогда - во царствии Божием, то есть при втором пришествии, и будут новыми, каких то есть мы никогда не слышали. Христос обещается Сам пить их вместе с нами в том смысле, что нашу пользу почитает Своею пищею и питием.

И воспевше, изыдоша в гору Елеонску. По окончании вечери, они воспели, дабы мы знали, что и нам должно делать также. Идет на гору Елеонскую, в место известное Иудеям, а не в другое какое-либо неизвестное для них место, дабы не подумали что Он бегает. А вместе и для того уходит из кровожадного города и оставляет его, чтобы не воспрепятствовать им гнаться за Собою, а после обличить их, что они преследовали Его и по отшествии.

Тогда глагола им Иисус: вcu вы соблазнитеся о Мне в нощь сию: писано бо есть: поражу Пастыря и разыдутся овцы стада. По воскресении же Моем, варяю вы в Галилеи. Как Бог, Он предсказывает будущее. А чтоб ученики не соблазнились и не вменили этого в укор себе, говорит, что так написано: поражу Пастыря и разыдутся овцы (Зах. 13, 7). Этим внушает следующее: при Мне вы были все вместе, а Моя разлука рассеет вас. Поражение Сына приписывается Отцу в том смысле, что иудеи распяли Господа по изволению, то есть по допущению Отца. Он мог воспрепятствовать им, но не препятствовал, а попустил; потому и говорится, что Он поразил. Потом разрешая скорбь учеников, Господь сообщает им радостную весть: "Я востану и варяю вы, то есть, наперед вас поспешу в Галилею". Отсюда показывает, что Иерусалим Он оставит и пойдет к язычникам; ибо в Галилее жили язычники.

Отвещав же Петр рече Ему: аще и вcu соблазнятся о Тебе, аз никогда же соблажнюся, Рече Ему Иисус: аминь глаголю тебе, яко в сию нощь, прежде даже алектор не возгласит, три краты отвержешися Мене. По причине большой самоуверенности, Петр один обещает не соблазниться. Посему Христос попустил ему пасть, чтоб научить его надеяться не на себя, а на Бога, и слова Христовы почитать достовернейшими собственного сознания. Притом слова: аще и вcu соблазнятся, аз никогда же, - отзываются высокомерием и обнаруживают в Петре гордость и незнание собственной немощи. Посему Господь предсказывает ему и время отречения - "в сию самую ночь, и притом прежде нежели алектор возгласит"; предсказывает даже и число отречений, то есть что он отречется три раза.

Глагола Ему Петр: аще ми есть и умрети с Тобою, не отвергуся Тебе: такожде и вcu ученицы реша. Тогда прииде с ними Иисус в весь нарицаемую Гефсиманиа, и глагола учеником: седите ту, дондеже шед помолюся тамо. Петр прекословит Спасителю, желая показать, что он вполне предан Ему. Освободившись от страха предательства, он, по сильной любви и чувству чести, начал теперь восставать на других и сопротивляться Христу. Впрочем и другие ученики, не испытавши еще искушения, по неведению своему обещали то, чего не имели исполнить. Христос идет помолиться в уединенное место, потому что для молитвы нужно отрешение от всего и уединение.

И поем Петра и оба сына Зеведеова, начат скорбети и тужити, Тогда глагола им Иисус: прискорбна есть душа Моя до смерти: пождите зде и бдите со Мною: и прешед мало, паде на лице Своем моляся и глаголя: Отче мои, аще возможно есть, да мимоидет от Мене чаша сия: обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты, Не всех берет учеников, а только тех троих, которым явил славу Свою на Фаворе, дабы не соблазнились, видя Его молящимся и скорбящим. Но и сих троих оставляет и отойдя от них начинает наедине молиться. А скорбит Он и тоскует благопромыслительно, дабы то есть уверовали, что Он истинный человек: ибо человеческой природе свойственно бояться смерти. Смерть вошла в человеческий род не по природе, и потому природа человеческая боится ее и бежит от нее. Скорбит вместе и для того, чтоб утаить Себя от диавола, чтоб диавол устремился на Него как на простого человека и умертвил Его, а таким образом был низложен. С другой стороны, если бы Господь Сам пошел на смерть, то подал Иудеям повод говорить в свое оправдание, что они не погрешили убив Его, так как Он сам пришел к ним на страдание и на смерть. Отсюда понятно, что и мы не должны ввергать сами себя в опасности, но должны молиться об избавлении от них. Для того Он и не отошел на дальнее расстояние, а находится вблизи трех учеников, чтобы они могли слышать Его и, когда впадут в искушения, сами молились подобно Ему. Распятие Свое Он называет чашею или по причине успения, так как Он почил от него сном смертным, или потому, что оно соделалось причиною нашего веселия и спасения. Желает, да мимо идет чаша сия, или во свидетельство того, что Он, как человек, естественно отвращается от смерти, как выше сказано, или потому, что не желал, чтоб Иудеи впали в такой тяжкий грех, за который должно было последовать разрушение храма и гибель народа. Хощет однакоже, да будет воля Отча, дабы и мы знали, что должно более повиноваться Богу, нежели исполнять собственную волю, хотя бы природа влекла к противному. Или для того молился, да мимо идет от Него чаша, чтоб не вменился Иудеям грех, подобно как и Стефан, научившись у Него, молился о побивающих его камнями, дабы не вменилось им это в грех.

И пришед к учеником, обрете их спящих, и глагола Петрови: тако ли не возмогосте единаго часа побдети со Мною: Бдите и молитеся, да не внидете в напасть: дух убо бодр, плоть же немощна. Поелику Петр оказался слишком смел, равно как и прочие ученики; то изобличает их нетвердость, как людей, говоривших необдуманно, и в особенности обращает речь к Петру. "Так ли одного часа не могли вы побдеть со Мною? И как же души свои положите за Меня?" Впрочем, поразив обличением, снова успокаивает их, говоря: хотя дух бодр, но плоть немощна, а плотская немощь противится духу. То есть, Я извиняю вас, потому что вы воздремали не по вниманию ко Мне, а по немощи. Итак если вы видите немощь свою; то не будьте так смелы, но молитесь, дабы не впасть вам в искушение. По мнению других, да не внидете в напасть - сказано вместо - да не будете побеждены напастию. Не то, говорят, заповедует нам, чтоб мы были вовсе без напастей (напасти, или искушения доставляют венцы, а кто не искушен, тот и не венчается), но то, чтобы напасть не поглотила нас и чтоб нам не попасть в чрево искусителя врага, как некоего зверя, - вот о чем велит молиться. Ибо кто побежден врагом, тот уже вошел в чрево его.

Паки вторицею шед помолися, глаголя: Отче Мой, аще не может сия чаша мимоити от Мене, аще не пию ея, буди воля Твоя, И пришед обрете их паки спящих: беста бо им очи отяготене. И оставль их, шед паки, помолися третицею, тожде слово рек. Учись, человек, непрестанно молиться в искушениях, слыша, что и Господь многократно молился. Найдя их опять спящими, Господь, дабы не оскорбить их, уже не стал обличать, но оставил их, и пошел молиться в третий раз, уверяя таким образом в Своем, человечестве: ибо число три есть знак истины и достоверности.

Тогда прииде ко учеником Своим, и глагола им: спите прочее и почивайте: се приближися час, и Сын человеческий предается в руки грешников. Востаните идем: се приближися предаяй мя. Показывая, что не имеет нужды в их помощи, когда намерен был предаться. Он говорит: теперь уже спите. Или произносит это, чтоб пристыдить их, как бы так говоря: вот предатель приблизился; если вам угодно и время позволяет спать, спите. Затем возбуждает их от сна и отводит от того места, где молился, идет на встречу к искавшим взять Его и встречает их, как будто они принесли Ему что-либо приятное. Так и о том, о чем молился Он пред сим, молился для того, чтобы удостоверить в благопромыслительности своего воплощения; и если не желал пострадать, то для того, чтобы предохранить евреев от погибели, которая должна была постигнуть их за грех против Него.

И еще Ему глаголющу, се Иуда един от обоюнадесяте прииде, и с ним народ мног со оружием и дреколми, от архиерей и старец людских. Предаяй же Его, даде им знамение глаголя: Его же аще лобжу, Той есть: имите Его. И абие приступль ко Иисусови рече: радуйся Равви: и облобыза Его. Иисус же рече ему: друже, на cue ли пришел ecu? Тогда приступльше возложиша руце на Иисуса, и яша Его. Видишь ли орудия архиереев? Дреколие и мечи! Так-то они были миролюбивы! так-то отличались духом кротости! Един от обоюнадесяте, сказал Евангелист, чтобы показать, что, хотя Иуда был один из первых, не смотря на то передался диаволу. Посему бойся и ты, человек, чтоб не ослабеть и не отпасть, хотя бы и был ты из ближайших к Иисусу! Иуда подает знак, отчасти потому, что была ночь, и они не могли распознать Иисуса; особенно же потому, что пришедших взять Иисуса было не столько из простого народа, сколько из числа слуг архиерейских, которые, может быть, и вовсе не знали Иисуса. Ученик указывает им Учителя целованием. Зная человеколюбие Господа, он без зазрения целует Его. И Господь терпит до самого последнего часа, желая привести его к покаянию Своим долготерпением. Когда же он и этим не вразумился, тогда Господь творит то, что они, как говорит Иоанн, пали на землю, дабы хотя чрез падение познали силу Его. Но безумные и после этого не уразумели Его. Тогда Он предал Себя им. Иуду называет Господь другом в смысле укоризны за то, что он, как будто друг, дает Ему лобзание. - На cue ли пришел ecu? то есть, с каким расположением пришел ты сюда? Пришел ли ты, как друг? но в таком случае не следовало приходить с оружием и дреколием. Или ты пришел, как враг? Но для чего целуешь Меня? Таким образом изобличает его, как льстеца.

И се един от сущих со Иисусом, простер руку, извлече нож свой, и удари раба архиереова, и уреза ему ухо. Тогда глагола ему Иисус: возврати нож твой в место его: вcu бо приемшии нож, ножем погибнут. Или мнится ти, яко не могу ныне умолити Отца Моего, и представит Ми вящше неже дванадесяте легеона Ангел? Како убо сбудутся писания, яко тако подобает быти? Извлекший нож был Петр, как говорит Иоанн (Иоан. 18, 10). А имел он при себе нож потому, что незадолго пред сим закалал агнца, которого снедали на вечери. Мы не осуждаем Петра, потому что он поступил так, ревнуя не о себе, а об Учителе. Впрочем Господь, приучая его к Евангельской жизни, дает наставление не употреблять меча, хотя бы и за Бога кто думал совершать мщение. Отсечением уха Петр показывает, что иудеи болели непослушанием. Потом Господь приводит изречение закона, что убийца, в возмездие, сам должен быть убит: ибо закон говорит, что приимшии нож ножем погибнут (Быт. 9, 6). А указывает этим на то, что иудеи, поднявшие на Него меч, будут истреблены от меча Римлян. Далее, не сказал - могу представить двенадцать легионов Ангелов, но - могу умолить Отца Моего; так говорит, как человек, по Своей благопромыслительности, ради немощи учеников. После того, как Он показал тогда в Себе много человеческого, напр. пот, страх, моление. Он не уверил бы, если бы сказал: Я сам могу представить легионы Ангелов. Вместо двенадцати учеников Мне представил бы Отец, говорит Он, двенадцать полков Ангелов, если бы Я захотел (легион есть самый больший полк, состоящий из шести тысяч всадников). Но всему этому надлежит быть, чтоб исполнились писания, предвозвестившие все сие. Впрочем иудеи не потому злы, что предвозвестили о сем писания: но поелику иудеи имели все это совершить по собственной злой воле, то в писаниях и изложено так пророками по внушению Духа Святого.

В той час рече Иисус народом: яко на разбойника ли изыдосте со оружием и дреколми яти Мя? по вся дни при вас седех уча в церкви, и не ясте Мене. Се же все бысть, да сбудутся писания пророческая. Показывает им безумное их предприятие и то, что взять Его зависело не от их усилия. Когда Я был с вами в храме, говорит Он, вы хотели взять Меня; но поелику Я не попускал, то вы не могли удержать Меня. Ныне же Я добровольно предаюсь вам; ибо знаю, как бы так сказал, что не возможно солгать писаниям, которые прорекли о вашей злобе.

Тогда ученицы вcu оставльше Его бежаша. Воини же емше Иисуса ведоша к Каиафе архериеови, идеже книжницы и старцы собрашася. Петр же идяше по Нем издалеча до двора архиереова: и вшед внутрь, седяше со слугами, видети кончину. Прочие ученики разбежались, а Петр, при более горячем усердии к Учителю, издали шел за Ним. Хотя и Иоанн шел же за Ним, но не как ученик, а как знакомец архиерея.

Архиерее же и старцы и сонм весь искаху лжесвидетельства на Иисуса, яко да убиют Его и не обретаху: и многим лжесвидетелем приступльшим, не обретоша. Отводят Иисуса к Каиафе, так как он был архиереем в том году. Пробыли там целую ночь и прочие, не евши пасхи, но дожидаясь, чтоб убить Господа, хотя и преступали закон тем, что не ели пасхи. Тогда как Господь ел пасху в узаконенное время, - они пренебрегли и законом, чтобы только убить Господа.

Послежде же приступивше два лжесвидетеля, реша: сей рече, могу разорити церковь Божию и треми денми создати ю. И востав архиерей рече Ему: ничесоже ли отвещаваеши, что сии на Тя свидетельствуют? Иисус же молчаше. И отвещав архиерей, рече Ему: заклинаю Тя Богом живым, да речеши нам, аще Ты ecu Христос Сын Божий? Глагола ему Иисус: ты рекл ecu. По истине, это были лжесвидетели! Ибо Христос не говорил - могу разорить, но - разорите; не сказал при том - церковь Божию, но - церковь сию, то есть, тело Мое. Опять, не говорил - созижду, но - воздвигну. И так явно, что это лжесвидетели, приписывавшие Иисусу то, чего Он не говорил. Посему Христос, видя беззаконный суд их, молчал; ибо тех, для коих неубедительны были знамения, как могли убедить оправдания? Но архиерей, желая вовлечь Его в богохульство, продолжает спрашивать льстиво, дабы осудить Его, как богохульника, если Он скажет: Я Сын Божий, или же иметь Его свидетелем против Себя Самого, если Он отречется от того. Господь же, уловляющий премудрых в коварстве их (1 Кор. 3, 20), ответил так: ты рекл ecu, то есть, твои уста исповедали, что Я Сын Божий.

Обаче глаголю вам: отселе узрите Сына человескаго седяща одесную силы, и грядуща на облацех небесных. Это возвещает им словами пророка Даниила, который сказал: видех Сына человеческаго грядуща на облацех (Дан. 7, 13). Поелику обвинители считали Его прелестником, принявшим на себя смиренный образ; то Господь говорит им: увидите Меня тогда грядущим с силою и седящим вместе с Отцем (силою называет здесь силу Отца), грядущим не от земли, а с небес.

Тогда архиерей растерза ризы своя глаголя, яко хулу глагола: что еще требуем свидетелей? се ныне сами слышасте хулу Его. Что вам мнится? Они же отвещавше реша: повинен есть смерти. У иудеев был обычай раздирать одежду, когда случалось что либо невыносимое. Так и Каиафа, как будто бы по причине богохульства, делал это в обольщение народа, чтобы показать, что Христос произнес страшное богохульство, и этим заставить народ провозгласить Его повинным смерти. Впрочем надобно знать, что Каиафино раздрание одежды было знаком раздрания ветхозаветного архиерейства.

Тогда заплеваша лице Его, и пакости Ему деяху. Ови же за ланиту удариша, глаголюще: прорцы нам Христе, кто есть ударей Тя? Когда осудили Его, тогда начали оказывать Ему всякого рода озлобления, и ругались над Ним, закрывая лице Его одеждою, как говорит другой Евангелист (Марк. 14, 65). Поелику Он признаваем был за пророка, то поэтому враги так и ругаются над Ним. Слова - пакости деяху значат: ударяли руками с пригнутыми пальцами, или проще, били кулаками.

Петр же вне седяше во дворе: и приступи к нему едина рабыня, глаголющи: и ты был ecu со Иисусом Галилейским. Он же отвержеся пред всеми, глаголя: не вем, что глаголеши. Изшедшу же ему ко вратам, узре его другая, и глагола сущым тамо: и сей бе со Иисусом Назореом. И паки отвержеся с клятвою, яко не знаю человека. По мале же приступивше стоящии реша Петрови: воистинну и ты от них ecu: ибо беседа твоя яве тя творит. Тогда начат ротитися и клятися, яко не знаю человека, и абие петель возгласи. И помяну Петр глагол Иисусов реченный ему, яко прежде даже петель не возгласит, трикраты отвержешися Мене: и изшед вон плакася горько. Одержимый чрезмерным страхом, Петр забыл о своих обещаниях Учителю и покорился человеческой немощи, как бы умерши от страха и не зная, что говорит. Но ты разумей это и в высшем смысле. Петр уличается служанкою, то есть, человеческою немощию, этою малою рабыней. Пока не пропел петух и не привел его в чувство: петух означает слово Иисусово, которое не позволяет нам расслабевать и спать, но говорит: бодрствуйте и - восстаньте спящие. Сим-то словом, как алектором, пробужденный Петр вышел вон из двора архиереева, то есть из состояния ослепленного ума, и выйдя из него, заплакал. Пока он находился во дворе ослепленного ума, то не плакал, потому что не имел чувства; но как скоро вышел из него, то пришел в чувство.

[1] У древних иудеев количество денег определялось весом. Примеч. перев.

Толкование на Евангелие от Матфея

26